Методическая разработка по литературе (8 класс) на тему: Поэма; quot; Василий Теркин; quot; овского и русская народная сказка | Социальная сеть работников образования — народные приметы василий теркин

Хочешь, бабка, угадаю,

Поэма»Василий Теркин» А.Т.Твардовского и русская народная сказка
методическая разработка по литературе (8 класс) на тему

Раскрытие глубокой связи между поэмой и русской народной сказкой.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Методическая разработка на тему:

Поэма А.Т. Твардовского

«Василий Теркин» и русская

Автор: Зайцева И.А,

учитель русского языка и

Саратов, 4 апреля 2015г.

О волшебной и социально-бытовой сказках

Сказочные образы, ситуации, названия, выражения в поэме А.Т. Твардовского «Василий Теркин»

В конце поэмы «Василий Теркин» стоят две даты: 1941-1945. «Книга про бойца» создавалась в течение всей Великой Отечественной войны. Однако нам, людям 21 века, собирающимся отмечать в этом году 70-ую годовщину Победы нашего народа Великой Отечественной войне и 105-летие со дня рождения А.Т. Твардовского, по-прежнему близок созданный Твардовским образ народного героя Василия Теркина, который олицетворяет собой несгибаемый характер нашего солдата, его мужество и стойкость, юмор и находчивость. В Теркине воплощаются идеалы и представления о солдате, которые веками складывались в русском народе. Рисуя вполне реалистичный образ, автор в то же время придает ему черты, близкие сказочным героям. Поэтому цель данного исследования состоит в том, чтобы раскрыть глубокую и органическую связь между поэмой А.Т. Твардовского «Василий Теркин» и русской народной сказкой. Основной прием, который использовался в работе, — сравнение отдельных эпизодов, образов, выражений встречающихся в поэме «Василий Теркин» и в сказках.

Выводы, к которым мы пришли в конце работы, таковы:

1. поэма А.Т. Твардовского «Василий Теркин» тесно связана с волшебной и с социально-бытовой русской сказкой;
2. и в поэме, и в сказках часто используется магической число «три»;
3. некоторые сказочные образы (вода, баня, шапка, шинель и др.) встречаются и в поэме, но их роль там переосмысливается и дополняется в соответствии с окружающей обстановкой;
4. отдельные ситуации и выражения в поэме похожи на те, которые встречаются в сказках;
5. главный герой поэмы, олицетворяющий весь русский народ, как и сказочный персонаж, проходит через тяжкие испытания и выходит из них победителем.

9 мая 2015 года наша страна будет отмечать 70-ую годовщину со дня победы нашего народа над фашизмом в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов. В этом же году, 21 июня, исполнится 105 лет со дня рождения выдающегося русского поэта Александра Трифоновича Твардовского. С первых дней и до конца войны Твардовский находился на фронте. Созданная им поэма «Василий Теркин» стала произведением, которое было и правдивой летописью войны, и вдохновляющим агитационным словом, и нравственно-философским, социально-историческим осмыслением героического подвига народа. Поэтому выбор темы актуален.

В поэме Твардовский мастерски использует традиции русского народно-поэтического творчества. Многие критики отмечают, что он широко пользуется пословицами, поговорками, прибаутками, отдельными народными выражениями. Подчеркивается также связь между образом главного героя и былинным богатырем.

Однако мало где говорится о том, что поэма тесно связана с русской народной сказкой. Поэтому цель данного исследования состоит в том, чтобы раскрыть глубокую и органическую связь между поэмой А.Т. Твардовского

«Василий Теркин» и русской народной сказкой.

Исходя из цели, мы поставили перед собой следующие задачи:

1. познакомиться с критической литературой по данной проблеме;
2. произвести отбор необходимого литературного материала из поэмы А.Т. Твардовского «Василий Теркин» и русских народных сказок;
3. сравнить отдельные отрывки из поэмы «Василий Теркин» с эпизодами из русских народных сказок;
4. показать сходство и различие между ними на уровне образов, ситуаций, названий, выражений.

Было проанализировано 13 сказок (Приложение 1) и 14 глав из поэмы «Василий Теркин» (Приложение 2)

Исследование несет элементы новизны, поскольку здесь делается попытка самостоятельного сравнительного анализа поэмы «Василий Теркин» и русских народных сказок. Результаты работы имеют практическое применение: они могут быть использованы на уроках литературы.

О волшебной и социально-бытовой сказках

В своей поэме «Василий Теркин» Твардовский в первую очередь опирался на волшебную и социально-бытовую сказку. Вспомним, что же это за сказки, каковы их основные признаки.

Действие в волшебной сказке происходит в двух мирах: в человеческом и волшебном.

Основная задача волшебной сказки – испытать героя, проверить, как он может справиться с трудными заданиями. Главному герою надо доказать, действительно ли он умный, сильный, смелый. Вся волшебная сказка представляет собой задание, вершина его – счастливый конец.

В бытовой сказке один мир – человеческий. Здесь все обыкновенно, все происходит в повседневной жизни.

Главная задача этой сказки – рассказать о происшествии, случае, приключении. В отличие от волшебной сказки бытовая сказка ироничнее, насмешливее. В ней народ осуждает человеческие пороки. Вместе с тем тут показывается и то лучшее, что характерно для человека труда: блестящий практический ум, незаурядная смекалка, умение хорошо выполнить любую работу.

Рассмотрим, как в поэме «Василий Теркин» нашли отражение те или иные сказочные образы, ситуации, названия, выражения.

Сказочные образы, ситуации, названия, выражения в поэме А.Т. Твардовского «Василий Теркин»

В поэме Твардовский неоднократно упоминает о том, что его «книга про бойца» похожа на сказку. Уже в начале, в главе «На привале», после знакомства с Василием Теркиным он говорит:

Это присказка покуда,

Сказка будет впереди.

А в главе «От автора», идущей после главы «Поединок», автор упоминает и о «длинной», страшной, надоевшей сказке «про войну», и о том, что он мечтает на войне о «сказке мирной», которая начнется лишь тогда, когда, «учинив за все расплату», солдат вернется «в дом родной».

Поэт хорошо знал, как любимы в народной среде созданные в сказках, былинах и легендах образы смекалистых, не унывающих в самых трудных обстоятельствах героев. Таковы образы русского солдата, Иванушки-дурачка, Петрушки.

Самый любимый герой бытовой сказки – солдат. Ловкий и находчивый и в слове, и в деле, смелый, все знающий, все умеющий, веселый, неунывающий. И именно такого солдата – Василия Теркина – сделал Твардовский главным героем своей поэмы.

В главе «Два солдата» Теркин попадает в дом к двум старикам и помогает им по хозяйству.

Удивляется. А парень

Услужить еще не прочь:

Может, сало надо жарить?

Так опять могу помочь.

Туг старуха застонала:

Сало, сало! Где там сало…

Теркин: Бабка, сало здесь.

Не был немец — значит, есть!

И добавил, выжидая,

Глядя под ноги себе:

Хочешь, бабка, угадаю,

Где оно лежит в избе?

Эта ситуация одновременно напоминает и сказку «Кашица из топора», и сказку «Петухан Куриханыч». В первой сказке солдат хитростью выманивает у жадноватой бабы «малую толику круп» и масла, которые бросает в горшок, где варится топор. А ей-то и невдомек, из чего на самом деле сварена каша.

Во второй сказке два солдата на свою просьбу покормить их получили от старухи отказ. У нее варился петух, а она сказала служивым: «Ничего у меня нет горяченького». За обман они забрали у неё петуха, а в горшок засунули лапоть.

В поэме Твардовского Василий Теркин напоминает служивых из этих сказок своей смекалкой и находчивостью. Но в отличие от солдат из сказок, которые просто зашли в чужой дом и попросили поесть, он совершенно справедливо надеется на благодарность хозяев за то, что наладил пилу и починил часы.

Бабка у Твардовского, как и в сказках, прижимистая, не спешит открывать свои припасы, но в конце концов сдается и угощает Теркина.

В отличие от сказки, где солдат просто догадывается, что у бабки есть заначка, в поэме Теркин прямо говорит, что если немцы здесь ещё не похозяйничали, то что-нибудь съестное обязательно найдётся. Это уже примета того времени. Фашисты на чужой земле действительно грабили наших людей. Отобедав, Теркин

Отряхнул опрятно руки

И, как долг велит в дому,

Поклонился и старухе,

И солдату самому.

В сказках герои всегда благодарят своих помощников. Например, в сказке «Иван-царевич и серый волк» «Иван-царевич слез с коня и три раза поклонился до земли, с уважением отблагодарил серого волка». Поклон — это выражение уважения тем, кто помог тебе в трудную минуту. Василий Теркин благодарит бабку и деда, которые оказали ему теплый прием в своем дому.

Во многих русских народных сказках встречаются слова «мужик» и «барин»: «Как мужик гусей делил», «Мужик и барин» и др. И это не случайно. Мужик и барин — эти два образа противопоставлены друг другу. Барин — в сказке жадный, жестокий, зачастую грубый и беспомощный. Мужик же терпеливый, сметливый, трудолюбивый, находчивый. Эти черты характера Твардовский перенёс на немца — барина и на русского мужика — Теркина (глава «Теркин ранен»):

И желал наш добрый парень:

Пусть померзнет немец-барин,

Немец-барин не привык,

Русский стерпит — он мужик.

Примечательно, что здесь на выносливость их испытывает и погода. Начав войну против нас, фашисты думали завершить ее очень быстро и не планировали воевать в России зимой. А пришлось… Лютые холода сыграли против них злую шутку, как в свое время против французов в 1812 году.

В главе «Перед боем» Твардовский пишет:

Встрепенулся ясный сокол,

Бросил думать, начал петь.

Впереди идет далеко,

Оторвался — не поспеть.

«Ясным соколом» автор называет командира, который со своим отрядом, где служит Теркин, догоняя «войну», остановился ненадолго в родной деревне, в которую «может, нынче . . . немцы с ружьями войдут». Это определение напрямую перекликается с названием русской народной сказки «Финист — ясный сокол».

Впереди у бойцов тяжёлые испытания, и не известно, когда командиру ещё доведется побывать в родном доме. А пока, подобно сказочной героине, ведёт себя жена командира, которая тепло и радушно встречает не только своего мужа, но и всю его «команду»:

Уложила на покой.

Обычно в волшебных сказках так поступает Баба-Яга, воительница и похитительница. Но сказка знает её и в образе дарительницы, помощницы героя. Её избушка стоит на границе двух миров : реального и загробного. Дом командира стоит также на рубеже между миром и войной. Наши вынуждены отступать, а немцы не сегодня-завтра войдут в деревню. Командир со своим отрядом останавливается в родном доме только на одну ночь.

В этой же главе Василий Теркин устраивается на ночлег на крыльце, чтобы не мешать хозяевам:

Взял шинель да, по присловью,

Смастерил себе постель,

Что под низ, и в изголовье,

И наверх, — и все — шинель.

Здесь прослеживается аналогия с русской народной сказкой «Солдатская шинель», где солдат говорит: «Куда как хорошо на шинели после похода спится!» У Твардовского «суконная, казённая», «прожженная», «отменная», «знаменитая», «пробитая», «своей рукой зашитая» шинель в военное грозное время выполняет и другие функции: на ней «снесут тебя в санбат», если ранят, ну а если «убьют», то «тело мертвое» «той шинелькою потертою укроют».

В главе «Поединок» читаем такие строки:

Драка — драка, не игрушка!

Хоть огнем горит лицо,

Но и немец красной юшкой

Разукрашен, как яйцо.

Двое топчутся по кругу,

Словно пара на кругу,

И глядят в глаза друг другу:

Зверю — зверь и враг — врагу.

Этот эпизод явно перекликается с волшебной сказкой «Иван — крестьянский сын и чудо-юдо» хотя бы тем, что противники бьются друг с другом один на один в рукопашном бою.

В сказке вражья сила представлена в образе чуда-юда шестиголового, девятиголового и двенадцатиголового. Трижды бьётся Иван, и каждый новый бой дается ему труднее и труднее: «. чудо-юдо свистом его оглушает, огнём его жжёт-палит, искрами его осыпает, по колени в сырую землю его вгоняет.

Силы, на первый взгляд, не равны. Но Иван побеждает, потому что правда на его стороне, потому что собиралось «чудо-юдо» поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-села огнём спалить».

А не это ли хотели сделать фашисты и с нашей страной?

В этой главе символично представлена схватка русского солдата с фашизмом. Фашист был выше ростом, сильнее физически, от него исходило ощущение сытости и благополучия:

Немец был силён и ловок,

Ладно скроен, крепко сшит.

Теркин был «слабей: харчи не те». Но победил все-таки Теркин! Причем сперва он дерется, соблюдая неписаные правила народного кулачного боя. И только когда немец первым нарушает эти правила и бьет Теркина каской по голове, русский солдат тоже разрешает себе бой любыми средствами.

Но почему же побеждает именно Теркин? Потому что у него, как и у всех русских солдат, было четкое сознание справедливости войны, собственной правоты в смертельной схватке с захватчиками.

Одна из русских народных сказок называется «Солдат и смерть». В ней солдат пытается обмануть смерть. Спасая своих близких, он заставляет ее грызть дубы, сажает в мешок, потом в табакерку и даже закапывает на кладбище. В конце сказки смерть идет по миру кормиться сама, но к солдату больше не пристает.

В поэме Теркин тоже встречается со Смертью. В главе «Смерть и воин» раненый герой лежит на земле и замерзает. Чудится ему, что пришла к нему Смерть. И стало трудно ему спорить с ней, потому что истекал он кровью и хотел покоя. И чего уж, кажется, держаться за эту жизнь, где вся радость то мерзнуть, то рыть окопы, то бояться, что тебя убьют? Но не такой Василий Теркин, чтобы легко сдаться «косой»:

Буду плакать, выть от боли,

Гибнуть в поле без следа,

Но тебе по доброй воле

Я не сдамся никогда, –

шепчет он. И воин побеждает смерть.

Здесь похожи не только названия сказки и главы из поэмы, но и своеобразный спор, который ведут главные герои со смертью. «Костлявая» хочет заполучить свои жертвы любой ценой, но они ей отчаянно сопротивляются. И помогают им в этом их выносливость, находчивость, упорство и страстное желание жить. В поэме к тому же раненого Теркина спасают люди, которые убирают трупы с поля боя.

Герои и в сказке, и в поэме Твардовского остаются живы. Перед их жизнелюбием отступает даже Смерть,

Издавна элементы своего тела человек сравнивал с элементами космоса: плоть — земля, кровь — вода, волосы — растения, кости, зубы — камни, зрение, глаза — солнце, дыхание — ветер.

Воду древние считали первоосновой жизни, её началом. Без воды не прожить ни одному живому существу. Любое ритуальное очищение с помощью воды (например, умывание) — это как новое рождение.

В «Сказке о молодильных яблоках и живой воде» рассказывается, что «если съесть старику это яблоко — помолодеет, а водой этой умыть глаза слепцу — будет видеть».

Животворную силу воды неоднократно подчеркивает и Твардовский в своей поэме, которая даже начинается своеобразным гимном воде:

Лучше нет воды холодной,

Лишь вода была б – вода.

В сказке «Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что» возникает образ бани, который тесно связан с образом воды. Главный герой Андрей на угрозу бабы-яги съесть его отвечает: «Что ты старая, баба-яга, станешь есть дорожного человека? Дорожный человек костоват и черен, ты наперед баньку истопи, меня вымой, выпари, тогда и ешь». Конечно, Андрей лукавит, он не собирается так просто сдаваться, но возможность помыться в бане придаст ему новых сил, освежит мысли и тело.

В поэме Твардовского в главе «В бане» мы видим, что баня для русского человека что-то неизмеримо большее, чем обычная гигиеническая процедура. Она не только моет тело, она лечит душу. Образ бани как великого чистилища уходит корнями к русской культурно-бытовой традиции.

Советские бойцы, одолев врага, сдирают с себя все тяготы, грязь, пот, кровь — смывают чистой жгучей банной водой, лихо отпариваются березовыми вениками, чтобы обновленными, возрожденными вступить в мирную жизнь:

В жизни мирной или бранной,

У любого рубежа,

Благодарны ласке банной

Наше тело и душа.

Голова у многих народов считалась особо священной частью тела. В ней — разум, скрытое знание, мудрость. По некоторым представлениям здесь помещается и душа.

В сказках оберегом головы является шапка-невидимка. Надетая на голову, она делает невидимым, а значит неуязвимым всё тело.

Вот как рассказывается об этом в сказке «Вещий сон»: «Царевич лег спать, а Иван-купеческий сын надел шапку-невидимку да сапоги скороходы — и марш во дворец к Елене Прекрасной; вошел прямо в почивальню и слушает». Этот волшебный предмет помог главному герою не только выполнить трудные задания Елены Прекрасной, но и спасти жизнь царевичу.

В поэме в главе «О потере» речь тоже идет о шапке. Теркин рассказывает о том, что во время ранения потерял свою ушанку и наотрез отказался ехать без нее в госпиталь:

— Шапку, шапку мне, иначе

Не поеду! — Вот дела.

Так кричу, почти что плачу,

Рана трудная была.

Без шапки Теркин чувствует себя незащищенным, уязвимым. Тогда медсестра, перевязывавшая его раны, отдала ему свою шапку. И теперь Теркин надеется на встречу с той, которой он хотел бы обратно «головной вручить убор».

Число «три» со времен глубокой древности имеет особое магическое значение. В сказках всегда действует закон троичности: в семье три брата, три сестры, герой трижды наносит удар по врагу, у Змея три головы (или число кратное трем). Все важные события совершаются три раза, герой получает три задания. И с каждым разом увеличиваются трудности и опасности . Это хорошо прослеживается в поэме в главе «На привале», когда Теркин рассказывает о трех сабантуях. Малый сабантуй — это способность вынести на фронте первую бомбежку. Средний сабантуй — спастись во время минометного обстрела. Главный сабантуй — пережить танковую атаку.

В главах «Перед боем», «Бой в болоте» три раза рефреном звучат слова:

Что там, где она, Россия?

По какой рубеж своя?

Дело в том, что в этот период наши войска отступали и вели оборонительные бои, отстаивая каждый клочок родной земли. Потом наша армия перешла в наступление, поэтому в дальнейшем тексте поэмы мы не встретим этих строк.

Три раза в главе «В наступлении» звучит приказ-призыв: «Взвод! За Родину! Вперед. ». Сначала эти слова дважды произносит командир взвода, где служит Теркин, а в третий раз после его гибели сам Василий ведет своих товарищей в атаку, вдохновляя их этими словами.

Три главы «Переправа», «О награде», «Поединок» заканчиваются строчками:

Страшный бой идет, кровавый,

Смертный бой не ради славы

Ради жизни на земле.

Эти слова очень важны, так как в них выражена главная цель нашего народа в этой войне: любой ценой отстоять жизнь на земле.

Прием троичности не только усиливает напряжение, но и придает как сказке, так и поэме композиционную стройность и строгость.

В главе «Про солдата-сироту» Твардовский пишет о том, что после отступления наши пошли в наступление и стали освобождать захваченные фашистами земли:

И до малого селенья

Та из плена сторона

Не по щучьему веленью

Вновь сполна возвращена.

Название сказки «По щучьему веленью», где главному герою Емеле все удается и достается легко с помощью волшебной щуки, в контексте поэмы приобретает противоположный смысл. Наш народ сам добился освобождения ценой огромных жертв и потерь.

Итак, подводя итоги, можно сказать, что между поэмой А. Т. Твардовского «Василий Теркин» и русской народной сказкой есть много общего.

1. Поэма А.Т. Твардовского «Василий Теркин» в своей основе опирается на устное народное творчество и, в частности, на волшебную и социально-бытовую русскую народную сказку.

2. В поэме, как и в сказке, часто используется прием троичности.

З. Отдельные сказочные образы (вода, баня, шапка, шинель и др.) находят свое воплощение и в поэме, но их роль там переосмысливается и дополняется в соответствии с окружающей обстановкой.

4. Некоторые ситуации и выражения в поэме аналогичны тем, которые встречаются в сказках.

5. Главный герой поэмы, олицетворяющий весь русский народ, как и сказочный персонаж, проходит через тяжкие испытания и выходит из них победителем.

1. В.Н. Морохин. Прозаические жанры русского фольклора. Хрестоматия. Москва. «Высшая школа». 1983

2. Н.С. Воловник. У истоков русского фольклора. Москва. РИО

3. Русская литература. Советская литература. Справочные материалы. Составитель Л.А. Смирнова. Москва. «Просвещение».

4. Энциклопедия для детей. Русская литература. Ч. 1. От былин и летописей до классики 19 века. Глав.ред. МД. Аксенова. — Москва. Аванта+, 1999.

5. Александр Твардовский. Василий Теркин. Теркин на том свете. Москва. Издатель ИД «Комсомольская Правда». 2010.

6.Русские народные сказки. Москва. «ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА»1986.

Сказки, использованные в работе

1. Кашица из топора (социально-бытовая)

2. Петухан Куриханыч (социально-бытовая)

З. Иван-царевич и серый волк (волшебная)

4. Как мужик гусей делил (социально-бытовая)

5. Мужик и барин (социально-бытовая)

6. Финист — ясный сокол (волшебная)

7. Солдатская шинель (социально-бытовая)

8. Иван — крестьянский сын и чудо-юдо (волшебная)

9. Солдат и смерть (социально-бытовая)

10. Сказка о молодильных яблоках (волшебная)

11. Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что (волшебная)

12. Вещий сон (волшебная)

13. По щучьему веленью (волшебная)

Главы из поэмы А.Т. Твардовского, использованные в работе

Источник: http://nsportal.ru/shkola/literatura/library/2016/06/21/poemavasiliy-terkin-a-t-tvardovskogo-i-russkaya-narodnaya

Путешествие по Карелии

• Главная
• Вся Карелия
  • Праздники и значимые события Карелии
  • Вся Карелия 2
  • Растительный мир Карелии – деревья
  • Растительный мир Карелии -травы
  • Животный мир Карелии
  • Птицы Карелии
  • Красная книга Карелии
    • Насекомые Красной книги Карелии
    • Птицы Красной книги Карелии
  • Минералы Карелии
  • Жемчуг Карелии
  • Шокшинский кварцит
  • Тивдийский мрамор
  • Лекарственные растения Карелии
    • Чудесные целители
    • Рецепты восточной медицины
    • Лечение боярышником
  • Энциклопедия лекарственных растений
  • Грибы и ягоды Карелии
  • Слово о Валааме
  • Растительный мир Валаама
  • Редкие деревья Карелии
  • История города Сортавала
  • История Лоухского края
• Туристам
  • Что надо знать о Карелии
    • Осторожно клещ
    • Гадюка
    • Комары Мошка
    • Ядовитые растения
  • Карты Карелии 1см-1км
  • Карты Карелии 1см-500м
  • Гостиницы
  • Музеи
  • Церкви Часовни
  • Иконы Кижского погоста
  • Марциальные воды
  • Карельские петроглифы
  • Наскальные рисунки Карелии
  • Карельские сейды
  • Карельская береза
  • Сухарник (Кело)
  • Эпос Калевала
  • Загадки Ладожского озера
  • Метеорит Янисъярви
  • НЛО над Карелией
  • Погода в Карелии и народные приметы
  • Применение шунгита в медицине
• О рыбалке
  • Наша рыба
  • Рыболовный календарь
  • Погода в Карелии
  • Правила рыболовства в РК
  • Рыболовная магия
  • Питание рыб
  • Болезни рыб
  • Рыболовные узлы и петли
  • Юному рыболову
  • Мягкие приманки
  • Способы ловли рыбы
  • Зимняя рыбалка
  • Видео о рыбалке
  • Руководство по ужению рыбы 1913 г
  • Рыбинское водохранилище
• Озера
• Реки Карелии
• Заповедники
  • Кижский ансамбль
• Фото
  • Карельское лето
  • Небо в ладонях
  • Карельские озера
  • Зимний привет
  • Цветы Карелии
  • Зима 2010
  • Лето 2010
  • Прощание с летом
  • Карелия
  • Выгозеро 2013 год
  • Справочник фотографа
  • Песни и слайд шоу о Карелии
  • Картины Р. Романова
  • Картины М. Иваненко
  • Картины В. Иванова
• Карельская кухня
  • Карельская кухня Блюда из мяса
  • Карельская кухня Блюда из молока
  • Карельская кухня Выпечка
  • Карельская кухня Яичница
  • Карельская кухня Блюда из рыбы
  • Карельская кухня Уха по Карельски
  • Рыбная кухня мира
  • Салаты и винегреты
  • Холодные блюда из рыбы
  • Блюда из грибов
  • Одуванчики на завтрак
  • Поваренная книга
• Школьникам
  • Моя Карелия 5-6 класс
  • История Олонецкого края
  • Моя Карелия для старших классов
  • Карты Карелии для школьников
  • Полезные ископаемые
  • Искусство Заонежья
  • Олонецкие губернские ведомости
  • Фольклор Олонецкой губернии
    • Былины Олонецкой губернии
  • Этнография Олонецкой губернии
  • Причитания северного края
  • Топонимика
  • Топонимика Карелии
  • Поморские сказки
  • Школьные сочинения
  • Рефераты бесплатно
  • Школьные сочинения 7-11 класс
  • Жизнь леса
  • Художники Карелии
  • Календарь природы Птицы
  • Птицы садов, парков и полей
  • Зимующие и перелетные птицы
  • Бесплатные игры
  • Бесплатные игры онлайн
• Архив
  • Новости Карелии
  • Рыболовные новости
  • Экология Карелии в новостях
  • Радиационный фон в Карелии
  • Полезные телефоны в Карелии
  • Помощь туристам
  • Рассказы о рыбалке
  • О кладах
  • Энциклопедия чудес
  • Энциклопедия фамилий
  • Энциклопедия имен
  • Олонецкие губернские ведомости
  • Традиции русской бани
  • Иконы древней Руси
  • Ссылки для туристов
  • Карело-финская лайка
  • Как бесплатно поднять ТиЦ
  • Статьи Обзоры Публикации

Популярное:

Настоящее и будущее России в произведениях Н.А.Некрасова.

Веселые трутни

Мормышки для зимней рыбалки

Герой и народ в поэме А.Т.Твардовского “Василий Теркин”

Герой и народ в поэме А.Т.Твардовского «Василий Теркин».

Говорят, что собирались поставить или уже поставили памятник бойцу Василию Теркину. Памятник литературному герою — вещь вообще редкая, а в нашей стране в особенности. Но мне кажется, что герой Твардовского заслужил эту честь по праву. Ведь вместе с ним памятник получают и миллионы тех, кто так или иначе походил на Василия, кто любил свою страну и не жалел своей крови, кто находил выход из трудного положения и умел шуткой скрасить фронтовые трудности, кто любил поиграть на гармони и послушать музыку на привале. Многие из них не обрели даже своей могилы. Пусть же памятник Василию Теркину будет и им надгробием.

Поэма Твардовского была действительно народной, вернее солдатской поэмой. По воспоминаниям Солженицына, солдаты его батареи из многих книг предпочитали больше всего ее да «Войну и мир» Толстого.

В своем сочинении мне хотелось бы остановится на том, что мне больше всего нравится в поэме «Василий Теркин».

Больше всего мне нравится в произведении Александра Трифоновича язык, легкий, образный, народный. Стихи его так и запоминаются сами. По душе необычность книги, то, что каждая глава является законченным, отдельным произведением. Сам автор сказал о ней так: «Эта книга про бойца, без начала и конца».

И то, что автор предлагает:

Словом, книгу с середины

И начнем. А там пойдет.

Это, думается, делает героя ближе и понятнее. Очень правильно и то, что поэт приписал Теркину не так уж много геройских подвигов.
Однако переправы, сбитого самолета да взятого в плен языка вполне достаточно.

Если бы меня спросили, почему Василий Теркин стал одним из моих самых любимых литературных героев, я бы сказал: «Мне нравится его жизнелюбие. Смотрите, он на фронте, где каждый день смерть, где никто «не заколдован от осколка — дурака, от любой дурацкой пули». Порой мерзнет или голодает, не имеет вести от родных. А он не унывает. Живет и радуется жизни:

Ведь он в кухне — с места,

Курит, ест и пьет со смаком

На позиции любой.

Он может переплыть ледяную реку, тащить, надрываясь, языка. Но вот вынужденная стоянка, «а мороз — ни стать, ни сесть». И Теркин заиграл на гармони:

И от той гармошки старой,

Что осталась сиротой,

Как-то вдруг теплее стало

На дороге фронтовой.

Теркин — душа солдатской компании. Недаром товарищи любят слушать его то шутливые, а то и серьезные рассказы. Вот они лежат в болотах, где перемокшая пехота мечтает уже даже о том, «хоть бы смерть, да на сухом». Сыплет дождик. И даже покурить нельзя: размокли спички.
Солдаты все клянут, и кажется им, «хуже нет уже беды». А Теркин усмехается и начинает длинное рассуждение. Говорит он о том, что пока солдат чувствует локоть товарища, он силен. За ним батальон, полк, дивизия. А то и фронт. Да что там: вся Россия! Вот в прошлом году, когда немец рвался к Москве и пел «Москва моя», тогда и нужно было кручиниться. А нынче немец совсем не тот, «этой песней прошлогодней нынче немец не певец». А мы про себя думаем, что ведь и в прошлый год, когда совсем тошно было, находил Василий слова, которые помогали товарищам.
Такой уж у него талант. Такой талант, что лежа в мокром болоте, засмеялись товарищи: легче стало на душе.

Но больше всего мне нравится глава «Смерть и воин», в которой герой, раненый, лежит и замерзает. и чудится ему, что пришла к нему смерть. И стало трудно спорить ему с ней, потому что истекал он кровью и хотел покоя. И чего уж, казалось, держаться за эту жизнь, где вся радость-то в том, что или замерзнуть, или рыть окопы, или бояться, что убьют тебя. Но не таков Василий, чтобы легко сдаться Косой.

Буду плакать, выть от боли,

Гибнуть в поле без следа,

Но тебе по доброй воле

Я не сдамся никогда, —

шепчет он. И воин побеждает смерть.

«Книга про бойца» была очень нужной на фронте, она поднимала дух солдат, побуждала сражаться за Родину до последней капли крови

Стоит посмотреть следующий материал:

Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.

Источник: http://kartravel.ru/terkin.html

Народные приметы василий теркин

Тема урока: «Василий Теркин – кто же он такой»
Поэзия еще не рождала такой фигуры, как Теркин.

Ф. Абрамов
«Василий Теркин» — это лучшее из всего написанного о войне на войне. И чтобы написать так, как написано это, никому из нас не дано.

Цель урока: раскрыть цельность и многогранность характера Теркина – советского солдата; воспитывать у учащихся любовь к Родине, чувство долга ответственности.
Оборудование урока: Иллюстрации О. Верейского, Ю. Непринцева, запись песен М. Исаковского «В лесу прифронтовом», «Давай закурим», презентация
Ход урока.
I. Организационный момент.

Слово учителя:

-22 июля 1941 года началась В О в.Начало этого периода в нашей литературе характеризуется преобладанием наиболее оперативных и боевых

жанров художественного творчества.

Здесь и политические памфлеты И. Эренбурга, и очерки В. Гроссмана, и публицистические статьи А. Твардовского, Тихонова, и песни М. Исаковского, Лебедева-Кумача.

В годы ВОв голос советской поэзии был голосом мужества народа, уверенного в неизбежной победе над фашизмом. Поэзия помогала разглядеть сквозь нависшие тучи солнце. Не утратить веры в торжество победы.

Перо было приравнено к штыку. Поэзия надела фронтовую шинель и – шагнула в бой.

Среди многочисленных потоков произведений, написанных в то время, сразу выделилась поэма «Василий Теркин» А.Н. Твардовского.

Тысячи писем устремились в редакции газет и журналов, где глава за главой печаталась поэма «Василий Теркин» во всех письмах звучали примерно одни и те же вопросы: Кто такой Теркин? Где воюет? Не на нашем ли фронте? Не в нашей ли дивизии?

И Твардовский терпеливо отвечал на многочисленные письма читателей. Некоторые ответы нам известны. Вот один из них:

«Нет, Василий Теркин, каким он является в книге, — лицо вымышленное от начала до конца, плод воображения, создание фантазии. И хотя черты, выраженные в нем, были наблюдаемы мною у многих людей – нельзя ни одного из этих людей назвать прототипом Теркина.»

Слово учителя:

— Собирательность образа закономерно лишила его яркой внешней индивидуальности.

Но, пожалуй, ни в одном из литературных героев, созданных в годы войны, не отразился так полно и отчетливо русский национальный характер в его лучшем проявлении, как в Василии Теркине.

Как справедливо заметил однажды В. Тендряков: «Великая заслуга Твардовского в том, что он впервые в литературе создал образ солдата, полный обаяния, вызывающий ответную любовь»

О солдате, полном, по словам Тендрякова обаяния, от которого становилось легче и теплее на фронте, мы начнем свой рассказ.
II. На экране – портрет О. Верейского «Василий Теркин» и фотография (Твардовский, Верейский, Глотов)
1. Слово учителя или подготовленного ученика.

— Впервые портрет Теркина был создан художником Орестом Верейским в 1945 году.

Позировал ему львовский поэт Василий Глотов, который работал тогда в армейской газете. Глотов постоянно носи с собой издание карманного формата, выпущенный в г. Смоленске в 1945 году. На титульном листе которого было написано: «Василию Глотову, близкому родственнику Василия Теркина, моему другу и товарищу по войне».
2. Беседа с классом.

-Каким вы видите Вас. Теркина на портрете Верейского? В какой момент, по вашему, он запечатлен?

(Скатанная шинель через плечо, видавшая виды пилотка со звездой привычно надвинута на лоб, винтовка между колен).

Лицо крепкое, широкоскулое, крупный нос картошкой, четкий энергичный очерк щек.

Вид у Теркина – приветливый, располагающий к себе, но, отнюдь, не добродушный простачок, которого легко обвести вокруг пальца.Он может быть суровым и беспощадным когда суждено будет отстаивать в бою все то, что ему дорого, близко, любимо.)

Вывод: Итак, перед нами собирательный образ. Как сам Твардовский заметил, у Теркина нет прототипа. В его лице – весь народ, который встал на защиту Родины.

III. Анализ главы «О награде».
Оборудование: картина Непринцева «Отдых после боя», Верейского «Отдых после боя».

Слово учителя:

— Перед вами картина Юрия Непринцева «Отдых после боя». Вот что автор картины рассказал о ее создании:

«Одной из самых трудных задач оказались поиски внешнего облика Василия Теркина… хотелось, чтобы его легко узнавали в картине и без подписи к ней…

Я видел его собирающимся закурить, с красным кисетом в руке, но я не нашел такой модели, которая во всем отвечала бы задуманному мной образу Теркина. Поэтому лицо его , выражение и жест пришлось искать в течение долгого времени. Наконец я понял , что необходимо создать собирательный образ, что это совершенно закономерно, и я объединил в Теркине черты, подмеченные у многих людей, стараясь воссоединить их в единое целое». (читает подготовленный ученик)

Слово учителя:

— Это была тяжелая, жестокая война. Почти все мужчины ушли на фронт и воевали на передовой, а их жены, дети, старики работали для фронта в тылу.

Своим родным на фронт женщины собирали посылки: вязали теплые носки, рукавицы, вышивали своими руками кисет, как знак любви и заботы о тех, кто воюет на передовой, защищает страну от фашистов.

Кисет – это специальный мешочек для табака (показать кисет). А солдаты в редкие минуты отдыха, доставали вышитый кисет, сворачивали самокрутку, закуривали и вспоминали о доме, о любимой, о родных и близких, которые их ждут с войны. Это был самый дорогой подарок, его хранили, берегли, носили у сердца. Понять, что значил для бойца кисет во время войны, нам помогут ребята: прочтут отрывок из главы, не вошедшие в учебник-хрестоматия «О потере».

Инсценирование главы « О потере» — стр. 65-66, 69-70
Потерял боец кисет,

Заискался, — нет и нет.

Говорит боец:
Боец:

Столько вдруг свалилось бед:

Потерял семью. Ну, ладно.

Нет, так на тебе — кисет!
Запропастился куда-то,

Хвать-похвать, пропал и след.

Потерял и двор и хату.

Хорошо. И вот — кисет.

Кабы годы молодые,

А не целых сорок лет.

Потерял края родные,

Все на свете и кисет.

Посмотрел с тоской вокруг:

— Без кисета, как без рук.

— Без кисета у махорки

Вкус не тот уже. Слаба!

Вот судьба, товарищ Теркин.
Василий Теркин:
— Без кисета, несомненно,

Ты боец уже не тот.

Раз кисет — предмет военный,

На-ко мой, не подойдет?

Принимай, я — добрый парень.

Мне не жаль. Не пропаду.

Мне еще пять штук подарят

В наступающем году,

Тот берет кисет потертый,

Как дитя, обновке рад.

И тогда Василий Теркин,

— Слушай, брат,
Потерять семью не стыдно —

Не твоя была вина.

Потерять башку — обидно,

Только что ж, на то война.

Потерять кисет с махоркой,

Если некому пошить, —

Я не спорю, — тоже горько,

Тяжело, но можно жить,

В кулаке держать табак,

Но Россию, мать-старуху,

Нам терять нельзя никак.

Наши деды, наши дети,

Наши внуки не велят.

Сколько лет живем на свете?

Тыщу. Больше! То-то, брат!

Сколько жить еще на свете, —

Год, иль два, иль тащи лет, —

Мы с тобой за все в ответе.

То-то, врат! А ты — кисет.

—Каким предстает перед нами Теркин в этой сцене?

( Добрым, готовым прийти на помощь и делом и словом, умеет любить и быть любимым)

Мне еще пять штук подарят

В наступающем году

Беседа с классом:

— О чем же мечтал наш герой – Василий Теркин? Из какой главы поэмы мы об этом узнаем? («О награде» В кругу товарищей- фронтовиков полушутя, полусерьезно Теркин, вспоминая о доме, о детстве, мечтает о том, как после победы вернется в родные места. Он мечтает о любви, о женском внимании.С тонким юмором представляет он свое возвращение домой с медалью на груди.)

— Для чего, по словам Теркина, ему нужна медаль? Найдите в тексте, зачитайте. (стр.191 – 193; « Нет, ребята, я негордый… до Теркин, Теркин, добрый малый. Медаль нужна ему для того, чтобы произвести неотразимое впечатление на девушек )

— Каким предстает Теркин перед нами в этой сцене? (простым, жизнерадостным, человечным).

Слово учителя:

– Недолги минуты отдыха и радости на фронте. И вот, полные юмора строки сменяются грустными стихами. Найдите и зачитайте их. (стр. 193. «Теркин, Теркин, добрый малый…»)

— О каком грозном напоминании звучат эти слова? (Это ведь только мечты, простые человеческие мечты молодого, полного сил парня. Но весна сменяется летом, лето – осенью. Идет за годом год. А страшная, кровопролитная война продолжается. Путь даже к самому простенькому человеческому счастью проходит через борьбу. Судьба каждого города, деревни, поселка слиты воедино с судьбой всей страны.

Поэт пишет о подвигах бойцов из Казани, из Сибири, из Москвы, в главе «О награде» Теркин неоднократно вспоминал о родной Смоленщине. И широким обобщением звучат строки из главы «О войне» -стр. 189. «Грянул год, пришел черед… до «тот народ, Россия».)

— Что общего у автора и Теркина? (Теркин из тех же мест, что и автор. Оба любят родину.)

— Найдите в главе «О награде» строки, которые являются рефреном произведения.

Страшный бой идет кровавый

Смертный бой не ради славы

Ради жизни на земле.

— Как вы думаете, почему именно такой рефрен включен Твардовским в поэму?

(В этих строках выражена авторская оценка событий: судьба каждого человека, судьба его города, поселка, деревни, «малой родины слиты с судьбой страны, счастье каждого невозможно без счастья всего народа).

IV. Анализ главы «Гармонь»
Оборудование: Иллюстрация Верейского, песня Мих. Исаковского «В лесу прифронтовом»
Беседа с классом:

— Что вы видите на этой картине?

(Лесная опушка, танки, грузовики, бойцы)

— Найдите и зачитайте строки, соответствующие этой иллюстрации.

(стр. 50) «От глухой лесной опушки до Гусеницы и колеса / На снегу еще визжат».

— Какой эпизод лег в основу главы «Гармонь»? (В центре её – один из военных эпизодов: случайная встреча Тёркина, который возвращается из госпиталя с танкистами на фронтовой дороге).

— Прочтите следующую строфу:

На просторе ветер резок,

Зол мороз вблизи железа,

Дует в душу, входит в грудь

Не дотронься как-нибудь
Слово учителя:

– И вот тут-то гармонь, случайно обнаруженная у танкистов, явилась тем огоньком, к которому потянулись от машин заиндевевшие бойцы:

И кому какое дело –

Кто играет, чья гармонь!

— И все- таки, кто играет? Чья гармонь?

(Чтение по ролям — стр.51 «Уминая снег зернистый, /вперемежку – пляс не пляс… до Ну, сыграй ты , шут с тобой –стр. 52 )

— Почему, узнав, что гармонь их погибшего товарища и боль утраты еще так свежа, В. Теркин все же решается сыграть? Осуждаете ли вы его за это?

(Мы видим, что Теркин почтителен, деликатен. Но желание помочь товарищам, поднять их настроение сильнее печали. Теркин начинает играть – и вмиг преображаются солдаты. Мыслями они переносятся в далекое и милое их сердцу прошлое. А гармонист выводит до боли знакомую мелодию.

-Найдите и зачитайте, что и как играет Теркин

.Только взял боец трехрядку,

Сразу видно – гармонист

Грустный , памятный мотив.

Слово учителя:

_ Теркин всем сердцем ощущая величие духа своих сверстников , восклицает: Что?( стр. 53 )

Ах, какой вы все , ребята ,

Молодой еще народ.

Я не то еще сказал бы , —

Про себя поберегу,

Я не то еще сыграл бы ,

Жаль , что лучше не могу.

— И вот смена мелодии и перед нами – картина лихой солдатской пляски. Кто танцует ? ( Водитель , привезший Теркина )

— Найдите, зачитайте. ( стр. 54 )

Веселей кружитесь, дамы!

На носки не наступать

Нет, какой вы все , ребята , удивительный народ.

— Какие выразительные выразительные средства языка использует автор в описании танца ?

Сравнение: « словно в праздник на вечерке половицы гнет в избе»

Метафору: « Прибаутки, поговорки сыплет под ноги себе»

Слова из разговорной речи: «Кабы», «каюк»

— Что придают тексту эти выразительные средства? ( Они помогают более наглядно, конкретно представить эту картину.)

Слово учителя

— Водитель, тот самый, что оставил за собой «столько суток полусонных», «столько верст в пурге слепой», теперь «…пошел, пошел работать, наступая и грозя»

Кровь, смерть, испытания войны не смогли заглушить силу жизни, бодрость духа советских солдат Музыка развеяла угрюмую суровость двух танкистов, разбудила воспоминания О чем они вспомнили? Кого им напомнил гармонист? ( Внезапно образ Теркина в их сознании совпал с образом солдата, которого они когда-то доставляли из боя в санбат)

— Чтение по ролям (Разговор двух танкистов и Теркина) – стр. 56- 57 «И сказали два танкиста… до то память про него»)

Чтение по ролям. Разговор двух танкистов. ( стр. 56 )

И сказали два танкиста гармонисту: до

…Это память про нгего.

— Почему же бойцы отдают Теркину гармонь, единственную память о командире? ( Они поняли, что Теркин будет достоин славы их командира; ведь память о мертвых не нуждается в застывших реликвиях, она в делах и борьбе живых.)
— Вывод: В главе «Гармонь», как и во всей поэме, утверждается сила и неистребимость жизни, преемственность и непрерывность высокого подвига.

— Итак, вернемся к началу урока. Кто же такой Теркин?

Найдите и зачитайте, что об этом сказал сам Твардовский. (Учебник: стр.180)

Теркин – он такой?

И не знаем, почему, —

Спрашивать не стали,-

Почему тогда ему

Словом, Теркин тот .Который

На войне лихой солдат,

На гулянье гость не лишний,

На работе – хоть куда.

А. Т Твардовский.
Д.З. «Два бойца», «Кто стрелял», «Смерть и воин»

Если зубы как жемчуг, их дали поносить. Геннадий Малкин
ещё >>

Источник: http://davaiknam.ru/text/vasilij-terkin-kto-je-on-takoj

О чём заставляет задуматься поэма Твардовского «Василий Теркин?

Это просто история войны в стихах. Не высокая поэзия, как у Ахматовой, но, тем не менее, вполне четкая и хорошая линия изложения. Прочитайте сами. Не оцениваю «Василий Теркин» как бездарное произведение, это не правда. Там есть очень много светлых моментов. Война-очень тяжелое и грязное дело, и советские солдаты никогда бы не вывезли эту телегу, не будь они патриотами своей Родины. «Снег шершавый, кромка льда,Кому-память, кому-слава, кому-темная вода, Ни приметы, Ни следа. » У Твардовского описывается военная жизнь, причем глазами простых солдат-пехота, танкисты, шофера, медсестры.

Прочитала высказывания предыдущих ораторов, считающих поэму «Василий Теркин» произведением «ни о чем» и захотелось ответить, несмотря на то, что вопросу уже более года.

Во-первых, хочется возразить TiaRee по поводу бездарности поэмы.То, что поэма написана простым и понятным языком и в ней отражены простые будни войны, которая была выиграна тоже простыми людьми, их простым,»обычным» героизмом, и то, что таких людей были миллионы,-разве не эту цель преследовал автор? И разве он не справился с ней? А как по-вашему должна быть написана поэма о обыкновенных солдатах войны? «Высоким штилем»? С использованием фигур речи?

Поэма печаталась во фронтовых газетах. Ее читали обыкновенные и не всегда очень образованные люди, они ждали следующей главы, которая могла оказаться вообще последним чтивом в их жизни.

Язык поэмы, как и главный ее герой -плоть от плоти народа.И в главном герое отражены лучшие качества обыкновенного советского человека: ум, юмор, смекалка, стойкость и жизнелюбие.

Поэтому и задуматься стоит, читая поэму, о том, насколько образ Василия Теркина является жизненным и реальным. Ведь в нем заключается бессмертие русского национального характера. Таких «Теркиных» у нас, в России, слава Богу, пока хватает, и благодаря им нас еще уважают и боятся.

Источник: http://www.bolshoyvopros.ru/questions/331075-o-chjom-zastavljaet-zadumatsja-poema-tvardovskogo-vasilij-terkin.html

Текст книги «Василий Тёркин»

Автор книги: Александр Твардовский

Жанры:

Исторические приключения

Поэзия

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Александр Твардовский
Василий Тёркин
(Книга про бойца)

От автора

На войне, в пыли походной,
В летний зной и в холода,
Лучше нет простой, природной —
Из колодца, из пруда,
Из трубы водопроводной,
Из копытного следа,
Из реки, какой угодно,
Из ручья, из-подо льда, —
Лучше нет воды холодной,
Лишь вода была б – вода.
На войне, в быту суровом,
В трудной жизни боевой,
На снегу, под хвойным кровом,
На стоянке полевой, —
Лучше нет простой, здоровой,
Доброй пищи фронтовой.
Важно только, чтобы повар
Был бы повар – парень свой;
Чтобы числился недаром,
Чтоб подчас не спал ночей, —
Лишь была б она с наваром
Да была бы с пылу, с жару —
Подобрей, погорячей;
Чтоб идти в любую драку,
Силу чувствуя в плечах,
Бодрость чувствуя.
Однако
Дело тут не только в щах.

Жить без пищи можно сутки,
Можно больше, но порой
На войне одной минутки
Не прожить без прибаутки,
Шутки самой немудрой.

Не прожить, как без махорки,
От бомбёжки до другой
Без хорошей поговорки
Или присказки какой, —

Без тебя, Василий Тёркин,
Вася Тёркин – мой герой,
А всего иного пуще
Не прожить наверняка —
Без чего? Без правды сущей,
Правды, прямо в душу бьющей,
Да была б она погуще,
Как бы ни была горька.

Что ж ещё. И всё, пожалуй.
Словом, книга про бойца
Без начала, без конца.
Почему так – без начала?
Потому, что сроку мало
Начинать её сначала.

Почему же без конца?
Просто жалко молодца.

С первых дней годины горькой,
В тяжкий час земли родной
Не шутя, Василий Тёркин,
Подружились мы с тобой,

Я забыть того не вправе,
Чем твоей обязан славе,
Чем и где помог ты мне.
Делу время, час забаве,
Дорог Тёркин на войне.

Как же вдруг тебя покину?
Старой дружбы верен счёт.

Словом, книгу с середины
И начнём. А там пойдёт.

На привале

– Дельный, что и говорить,
Был старик тот самый,
Что придумал суп варить
На колёсах прямо.
Суп – во-первых. Во-вторых,
Кашу в норме прочной.
Нет, старик он был старик
Чуткий – это точно.

Слышь, подкинь ещё одну
Ложечку такую,
Я вторую, брат, войну
На веку воюю.
Оцени, добавь чуток.

Покосился повар:
«Ничего себе едок —
Парень этот новый».
Ложку лишнюю кладёт,
Молвит несердито:
– Вам бы, знаете, во флот
С вашим аппетитом.

Тот: – Спасибо. Я как раз
Не бывал во флоте.
Мне бы лучше, вроде вас,
Поваром в пехоте. —
И, усевшись под сосной,
Кашу ест, сутулясь.

«Свой?» – бойцы между собой, —
«Свой!» – переглянулись.

И уже, пригревшись, спал
Крепко полк усталый.
В первом взводе сон пропал,
Вопреки уставу.
Привалясь к стволу сосны,
Не щадя махорки,
На войне насчёт войны
Вёл беседу Тёркин.

– Вам, ребята, с серединки
Начинать. А я скажу:
Я не первые ботинки
Без починки здесь ношу.
Вот вы прибыли на место,
Ружья в руки – и воюй.
А кому из вас известно,
Что такое сабантуй?

– Сабантуй – какой-то праздник?
Или что там – сабантуй?

– Сабантуй бывает разный,
А не знаешь – не толкуй,
Вот под первою бомбёжкой
Полежишь с охоты в лёжку,
Жив остался – не горюй:
Это малый сабантуй.

Отдышись, покушай плотно,
Закури и в ус не дуй.
Хуже, брат, как миномётный
Вдруг начнётся сабантуй.
Тот проймёт тебя поглубже, —
Землю-матушку целуй.
Но имей в виду, голубчик,
Это – средний сабантуй.

Сабантуй – тебе наука,
Враг лютует – сам лютуй.
Но совсем иная штука
Это – главный сабантуй.

Парень смолкнул на минуту,
Чтоб прочистить мундштучок,
Словно исподволь кому-то
Подмигнул: держись, дружок…

– Вот ты вышел спозаранку,
Глянул – в пот тебя и в дрожь;
Прут немецких тыща танков…
– Тыща танков? Ну, брат, врёшь.

– А с чего мне врать, дружище?
Рассуди – какой расчёт?
– Но зачем же сразу – тыща?
– Хорошо. Пускай пятьсот,

– Ну, пятьсот. Скажи по чести,
Не пугай, как старых баб.
– Ладно. Что там триста, двести —
Повстречай один хотя б…

– Что ж, в газетке лозунг точен:
Не беги в кусты да в хлеб.
Танк – он с виду грозен очень,
А на деле глух и слеп.

– То-то слеп. Лежишь в канаве,
А на сердце маета:
Вдруг как сослепу задавит, —
Ведь не видит ни черта.

Повторить согласен снова:
Что не знаешь – не толкуй.
Сабантуй – одно лишь слово —
Сабантуй. Но сабантуй
Может в голову ударить,
Или попросту, в башку.
Вот у нас один был парень…
Дайте, что ли, табачку.

Балагуру смотрят в рот,
Слово ловят жадно.
Хорошо, когда кто врёт
Весело и складно.

В стороне лесной, глухой,
При лихой погоде,
Хорошо, как есть такой
Парень на походе.

И несмело у него
Просят: – Ну-ка, на ночь
Расскажи ещё чего,
Василий Иваныч…

Ночь глуха, земля сыра.
Чуть костёр дымится.

– Нет, ребята, спать пора,
Начинай стелиться.

К рукаву припав лицом,
На пригретом взгорке
Меж товарищей бойцов
Лёг Василий Тёркин.

Тяжела, мокра шинель,
Дождь работал добрый.
Крыша – небо, хата – ель,
Корни жмут под рёбра.

Но не видно, чтобы он
Удручён был этим,
Чтобы сон ему не в сон
Где-нибудь на свете.

Вот он полы подтянул,
Укрывая спину,
Чью-то тёщу помянул,
Печку и перину.

И приник к земле сырой,
Одолен истомой,
И лежит он, мой герой,
Спит себе, как дома.

Спит – хоть голоден, хоть сыт,
Хоть один, хоть в куче.
Спать за прежний недосып,
Спать в запас научен.

И едва ль герою снится
Всякой ночью тяжкий сон:
Как от западной границы
Отступал к востоку он;

Как прошёл он, Вася Тёркин,
Из запаса рядовой,
В просолённой гимнастёрке
Сотни вёрст земли родной.

До чего земля большая,
Величайшая земля.
И была б она чужая,
Чья-нибудь, а то – своя.

Спит герой, храпит – и точка.
Принимает всё, как есть.
Ну, своя – так это ж точно.
Ну, война – так я же здесь.

Спит, забыв о трудном лете.
Сон, забота, не бунтуй.
Может, завтра на рассвете
Будет новый сабантуй.

Спят бойцы, как сон застал,
Под сосною впо?кат,
Часовые на постах
Мокнут одиноко.

Зги не видно. Ночь вокруг.
И бойцу взгрустнётся.
Только что-то вспомнит вдруг,
Вспомнит, усмехнётся.

И как будто сон пропал,
Смех дрогнал зевоту.

– Хорошо, что он попал,
Тёркин, в нашу роту.

Тёркин – кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой
Он обыкновенный.

Впрочем, парень хоть куда.
Парень в этом роде
В каждой роте есть всегда,
Да и в каждом взводе.

И чтоб знали, чем силён,
Скажем откровенно:
Красотою наделён
Не был он отменной,

Не высок, не то чтоб мал,
Но герой – героем.
На Карельском воевал —
За рекой Сестрою.

И не знаем почему, —
Спрашивать не стали, —
Почему тогда ему
Не дали медали.

С этой темы повернём,
Скажем для порядка:
Может, в списке наградном
Вышла опечатка.

Не гляди, что на груди,
А гляди, что впереди!

В строй с июня, в бой с июля,
Снова Тёркин на войне.

– Видно, бомба или пуля
Не нашлась ещё по мне.

Был в бою задет осколком,
Зажило – и столько толку.
Трижды был я окружён,
Трижды – вот он! – вышел вон.

И хоть было беспокойно —
Оставался невредим
Под огнём косым, трёхслойным,
Под навесным и прямым.

И не раз в пути привычном,
У дорог, в пыли колонн,
Был рассеян я частично,
А частично истреблён…

Но, однако,
Жив вояка,
К кухне – с места, с места – в бой.
Курит, ест и пьёт со смаком
На позиции любой.

Как ни трудно, как ни худо —
Не сдавай, вперёд гляди,

Это присказка покуда,
Сказка будет впереди.

Перед боем

– Доложу хотя бы вкратце,
Как пришлось нам в счёт войны
С тыла к фронту пробираться
С той, с немецкой стороны.

Как с немецкой, с той зарецкой
Стороны, как говорят,
Вслед за властью за советской,
Вслед за фронтом шёл наш брат.

Шёл наш брат, худой, голодный,
Потерявший связь и часть,
Шёл поротно и повзводно,
И компанией свободной,
И один, как перст, подчас.

Полем шёл, лесною кромкой,
Избегая лишних глаз,
Подходил к селу в потёмках,
И служил ему котомкой
Боевой противогаз.

Шёл он, серый, бородатый,
И, цепляясь за порог,
Заходил в любую хату,
Словно чем-то виноватый
Перед ней. А что он мог!

И по горькой той привычке,
Как в пути велела честь,
Он просил сперва водички,
А потом просил поесть.

Тётка – где ж она откажет?
Хоть какой, а всё ж ты свой,
Ничего тебе не скажет,
Только всхлипнет над тобой,
Только молвит, провожая:
– Воротиться дай вам бог…

То была печаль большая,
Как брели мы на восток.

Шли худые, шли босые
В неизвестные края.
Что там, где она, Россия,
По какой рубеж своя!

Шли, однако. Шёл и я…

Я дорогою постылой
Пробирался не один.
Человек нас десять было,
Был у нас и командир.

Из бойцов. Мужчина дельный,
Местность эту знал вокруг.
Я ж, как более идейный,
Был там как бы политрук.

Шли бойцы за нами следом,
Покидая пленный край.
Я одну политбеседу
Повторял:
– Не унывай.

Не зарвёмся, так прорвёмся,
Будем живы – не помрём.
Срок придёт, назад вернёмся,
Что отдали – всё вернём.

Самого б меня спросили,
Ровно столько знал и я,
Что там, где она, Россия,
По какой рубеж своя?

Командир шагал угрюмо,
Тоже, исподволь смотрю,
Что-то он всё думал, думал…
– Брось ты думать, – говорю.

Говорю ему душевно.
Он в ответ и молвит вдруг:
– По пути моя деревня.
Как ты мыслишь, политрук?

Что ответить? Как я мыслю?
Вижу, парень прячет взгляд,
Сам поник, усы обвисли.
Ну, а чем он виноват,
Что деревня по дороге,
Что душа заныла в нём?
Тут какой бы ни был строгий,
А сказал бы ты: «Зайдём…»

Встрепенулся ясный сокол,
Бросил думать, начал петь.
Впереди идёт далёко,
Оторвался – не поспеть.

А пришли туда мы поздно,
И задами, коноплёй,
Осторожный и серьёзный,
Вёл он всех к себе домой.

Вот как было с нашим братом,
Что попал домой с войны:
Заходи в родную хату,
Пробираясь вдоль стены.

Знай вперёд, что толку мало
От родимого угла,
Что война и тут ступала,
Впереди тебя прошла,
Что тебе своей побывкой
Не порадовать жену:
Забежал, поспал урывком,
Догоняй опять войну…

Вот хозяин сел, разулся,
Руку правую – на стол,
Будто с мельницы вернулся,
С поля к ужину пришёл.
Будто так, а всё иначе…

– Ну, жена, топи-ка печь,
Всем довольствием горячим
Мне команду обеспечь.

Дети спят, Жена хлопочет,
В горький, грустный праздник свой,
Как ни мало этой ночи,
А и та – не ей одной.

Расторопными руками
Жарит, варит поскорей,
Полотенца с петухами
Достаёт, как для гостей;

Напоила, накормила,
Уложила на покой,
Да с такой заботой милой,
С доброй ласкою такой,
Словно мы иной порою
Завернули в этот дом,
Словно были мы герои,
И не малые притом.

Сам хозяин, старший воин,
Что сидел среди гостей,
Вряд ли был когда доволен
Так хозяйкою своей.

Вряд ли всей она ухваткой
Хоть когда-нибудь была,
Как при этой встрече краткой,
Так родна и так мила.

И болел он, парень честный,
Понимал, отец семьи,
На кого в плену безвестном
Покидал жену с детьми…

Кончив сборы, разговоры,
Улеглись бойцы в дому.
Лёг хозяин. Но не скоро
Подошла она к нему.

Тихо звякала посудой,
Что-то шила при огне.
А хозяин ждёт оттуда,
Из угла.
Неловко мне.

Все товарищи уснули,
А меня не гнёт ко сну.
Дай-ка лучше в карауле
На крылечке прикорну.

Взял шинель да, по присловью,
Смастерил себе постель,
Что под низ, и в изголовье,
И наверх, – и всё – шинель.

Эх, суконная, казённая,
Военная шинель, —
У костра в лесу прожжённая,
Отменная шинель.

Знаменитая, пробитая
В бою огнём врага
Да своей рукой зашитая, —
Кому не дорога!

Упадёшь ли, как подкошенный,
Пораненный наш брат,
На шинели той поношенной
Снесут тебя в санбат.

А убьют – так тело мёртвое
Твоё с другими в ряд
Той шинелкою потёртою
Укроют – спи, солдат!

Спи, солдат, при жизни краткой
Ни в дороге, ни в дому
Не пришлось поспать порядком
Ни с женой, ни одному…

На крыльцо хозяин вышел.
Той мне ночи не забыть.

– Ты чего?
– А я дровишек
Для хозяйки нарубить.

Вот не спится человеку,
Словно дома – на войне.
Зашагал на дровосеку,
Рубит хворост при луне.

Тюк да тюк. До света рубит.
Коротка солдату ночь.
Знать, жену жалеет, любит,
Да не знает, чем помочь.

Рубит, рубит. На рассвете
Покидает дом боец.

А под свет проснулись дети,
Поглядят – пришёл отец.
Поглядят – бойцы чужие,
Ружья разные, ремни.
И ребята, как большие,
Словно поняли они.

И заплакали ребята.
И подумать было тут:
Может, нынче в эту хату
Немцы с ружьями войдут…

И доныне плач тот детский
В ранний час лихого дня
С той немецкой, с той зарецкой
Стороны зовёт меня.

Я б мечтал не ради славы
Перед утром боевым,
Я б желал на берег правый,
Бой пройдя, вступить живым.

И скажу я без утайки,
Приведись мне там идти,
Я хотел бы к той хозяйке
Постучаться по пути.

Попросить воды напиться —
Не затем, чтоб сесть за стол,
А затем, чтоб поклониться
Доброй женщине простой.

Про хозяина ли спросит, —
«Полагаю – жив, здоров».
Взять топор, шинелку сбросить,
Нарубить хозяйке дров.

Потому – хозяин-барин
Ничего нам не сказал.
Может, нынче землю парит,
За которую стоял…

Впрочем, что там думать, братцы,
Надо немца бить спешить.
Вот и всё, что Тёркин вкратце
Вам имеет доложить.

Переправа

Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый,
Снег шершавый, кромка льда…

Кому память, кому слава,
Кому тёмная вода, —
Ни приметы, ни следа.

Ночью, первым из колонны,
Обломав у края лёд,
Погрузился на понтоны.
Первый взвод.
Погрузился, оттолкнулся
И пошёл. Второй за ним.
Приготовился, пригнулся
Третий следом за вторым.

Как плоты, пошли понтоны,
Громыхнул один, другой
Басовым, железным тоном,
Точно крыша под ногой.

И плывут бойцы куда-то,
Притаив штыки в тени.
И совсем свои ребята
Сразу – будто не они,

Сразу будто не похожи
На своих, на тех ребят:
Как-то всё дружней и строже,
Как-то всё тебе дороже
И родней, чем час назад.

Поглядеть – и впрямь – ребята!
Как, по правде, желторот,
Холостой ли он, женатый,
Этот стриженый народ.

Но уже идут ребята,
На войне живут бойцы,
Как когда-нибудь в двадцатом
Их товарищи – отцы.

Тем путём идут суровым,
Что и двести лет назад
Проходил с ружьём кремнёвым
Русский труженик-солдат.

Мимо их висков вихрастых,
Возле их мальчишьих глаз
Смерть в бою свистела часто
И минёт ли в этот раз?

Налегли, гребут, потея,
Управляются с шестом.
А вода ревёт правее —
Под подорванным мостом.

Вот уже на середине
Их относит и кружит…

А вода ревёт в теснине,
Жухлый лёд в куски крошит,
Меж погнутых балок фермы
Бьётся в пене и в пыли…

А уж первый взвод, наверно,
Достаёт шестом земли.

Позади шумит протока,
И кругом – чужая ночь.
И уже он так далёко,
Что ни крикнуть, ни помочь.

И чернеет там зубчатый,
За холодною чертой,
Неподступный, непочатый
Лес над чёрною водой.

Переправа, переправа!
Берег правый, как стена…

Этой ночи след кровавый
В море вынесла волна.

Было так: из тьмы глубокой,
Огненный взметнув клинок,
Луч прожектора протоку
Пересёк наискосок.

И столбом поставил воду
Вдруг снаряд. Понтоны – в ряд.
Густо было там народу —
Наших стриженых ребят…

И увиделось впервые,
Не забудется оно:
Люди тёплые, живые
Шли на дно, на дно, на дно…

Под огнём неразбериха —
Где свои, где кто, где связь?

Только вскоре стало тихо, —
Переправа сорвалась.

И покамест неизвестно,
Кто там робкий, кто герой,
Кто там парень расчудесный,
А наверно, был такой.

Переправа, переправа…
Темень, холод. Ночь как год.

Но вцепился в берег правый,
Там остался первый взвод.

И о нём молчат ребята
В боевом родном кругу,
Словно чем-то виноваты,
Кто на левом берегу.

Не видать конца ночлегу.
За ночь грудою взялась
Пополам со льдом и снегом
Перемешанная грязь.

И усталая с похода,
Что б там ни было, – жива,
Дремлет, скорчившись, пехота,
Сунув руки в рукава.

Дремлет, скорчившись, пехота,
И в лесу, в ночи глухой
Сапогами пахнет, потом,
Мёрзлой хвоей и махрой.

Чутко дышит берег этот
Вместе с теми, что на том
Под обрывом ждут рассвета,
Греют землю животом, —
Ждут рассвета, ждут подмоги,
Духом падать не хотят.

Ночь проходит, нет дороги
Ни вперёд и ни назад…

А быть может, там с полночи
Порошит снежок им в очи,
И уже давно
Он не тает в их глазницах
И пыльцой лежит на лицах —
Мёртвым всё равно.

Стужи, холода не слышат,
Смерть за смертью не страшна,
Хоть ещё паёк им пишет
Первой роты старшина,

Старшина паёк им пишет,
А по почте полевой
Не быстрей идут, не тише
Письма старые домой,
Что ещё ребята сами
На привале при огне
Где-нибудь в лесу писали
Друг у друга на спине…

Из Рязани, из Казани,
Из Сибири, из Москвы —
Спят бойцы.
Своё сказали
И уже навек правы.

И тверда, как камень, груда,
Где застыли их следы…

Может – так, а может – чудо?
Хоть бы знак какой оттуда,
И беда б за полбеды.

Долги ночи, жёстки зори
В ноябре – к зиме седой.

Два бойца сидят в дозоре
Над холодною водой.

То ли снится, то ли мнится,
Показалось что невесть,
То ли иней на ресницах,
То ли вправду что-то есть?

Видят – маленькая точка
Показалась вдалеке:
То ли чурка, то ли бочка
Проплывает по реке?

– Нет, не чурка и не бочка —
Просто глазу маета.
– Не пловец ли одиночка?
– Шутишь, брат. Вода не та!
– Да, вода… Помыслить страшно.
Даже рыбам холодна.
– Не из наших ли вчерашних
Поднялся какой со дна.

Оба разом присмирели.
И сказал один боец:
– Нет, он выплыл бы в шинели,
С полной выкладкой, мертвец.

Оба здорово продрогли,
Как бы ни было, – впервой.

Подошёл сержант с биноклем.
Присмотрелся: нет, живой.
– Нет, живой. Без гимнастёрки.
– А не фриц? Не к нам ли в тыл?
– Нет. А может, это Тёркин? —
Кто-то робко пошутил.

– Стой, ребята, не соваться,
Толку нет спускать понтон.
– Разрешите попытаться?
– Что пытаться!
– Братцы, – он!

И, у заберегов корку
Ледяную обломав,
Он как он, Василий Тёркин,
Встал живой, – добрался вплавь.

Гладкий, голый, как из бани,
Встал, шатаясь тяжело.
Ни зубами, ни губами
Не работает – свело.

Подхватили, обвязали,
Дали валенки с ноги.
Пригрозили, приказали —
Можешь, нет ли, а беги.

Под горой, в штабной избушке,
Парня тотчас на кровать
Положили для просушки,
Стали спиртом растирать.

Растирали, растирали…
Вдруг он молвит, как во сне:
– Доктор, доктор, а нельзя ли
Изнутри погреться мне,
Чтоб не всё на кожу тратить?

Дали стопку – начал жить,
Приподнялся на кровати:
– Разрешите доложить…
Взвод на правом берегу
Жив-здоров назло врагу!
Лейтенант всего лишь просит
Огоньку туда подбросить.
А уж следом за огнём
Встанем, ноги разомнём.
Что там есть, перекалечим,
Переправу обеспечим…

Доложил по форме, словно
Тотчас плыть ему назад.
– Молодец! – сказал полковник.
Молодец! Спасибо, брат.

И с улыбкою неробкой
Говорит тогда боец:
– А ещё нельзя ли стопку,
Потому как молодец?

Посмотрел полковник строго,
Покосился на бойца.
– Молодец, а будет много —
Сразу две.
– Так два ж конца…

Переправа, переправа!
Пушки бьют в кромешной мгле.

Бой идёт святой и правый.
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.

О войне

– Разрешите доложить
Коротко и просто:
Я большой охотник жить
Лет до девяноста.

А война – про всё забудь
И пенять не вправе.
Собирался в дальний путь,
Дан приказ: «Отставить!»

Грянул год, пришёл черёд,
Нынче мы в ответе
За Россию, за народ
И за всё на свете.

От Ивана до Фомы,
Мёртвые ль, живые,
Все мы вместе – это мы,
Тот народ, Россия.

И поскольку это мы,
То скажу вам, братцы,
Нам из этой кутерьмы
Некуда податься.

Тут не скажешь: я – не я,
Ничего не знаю,
Не докажешь, что твоя
Нынче хата с краю.

Не велик тебе расчёт
Думать в одиночку.
Бомба – дура. Попадёт
Сдуру прямо в точку.

На войне себя забудь,
Помни честь, однако,
Рвись до дела – грудь на грудь,
Драка – значит, драка.

И признать не премину,
Дам свою оценку,
Тут не то, что в старину, —
Стенкою на стенку.

Тут не то, что на кулак:
Поглядим, чей дюже, —
Я сказал бы даже так:
Тут гораздо хуже…

Ну, да что о том судить, —
Ясно всё до точки.
Надо, братцы, немца бить,
Не давать отсрочки.

Раз война – про всё забудь
И пенять не вправе,
Собирался в долгий путь,
Дан приказ: «Отставить!»

Сколько жил – на том конец,
От хлопот свободен.
И тогда ты – тот боец,
Что для боя годен.

И пойдёшь в огонь любой,
Выполнишь задачу.
И глядишь – ещё живой
Будешь сам в придачу.

А застигнет смертный час,
Значит, номер вышел.
В рифму что-нибудь про нас
После нас напишут.

Пусть приврут хоть во сто крат,
Мы к тому готовы,
Лишь бы дети, говорят,
Были бы здоровы…

Тёркин ранен

На могилы, рвы, канавы,
На клубки колючки ржавой,
На поля, холмы – дырявой,
Изувеченной земли,
На болотный лес корявый,
На кусты – снега легли.

И густой позёмкой белой
Ветер поле заволок.
Вьюга в трубах обгорелых
Загудела у дорог.

И в снегах непроходимых
Эти мирные края
В эту памятную зиму
Орудийным пахли дымом,
Не людским дымком жилья.

И в лесах, на мёрзлой груде,
По землянкам без огней,
Возле танков и орудий
И простуженных коней
На войне встречали люди
Долгий счёт ночей и дней.

И лихой, нещадной стужи
Не бранили, как ни зла:
Лишь бы немцу было хуже,
О себе ли речь там шла!

И желал наш добрый парень:
Пусть помёрзнет немец-барин,
Немец-барин не привык,
Русский стерпит – он мужик.

Шумным хлопом рукавичным,
Топотнёй по целине
Спозаранку день обычный
Начинался на войне.

Чуть вился дымок несмелый,
Оживал костёр с трудом,
В закоптелый бак гремела
Из ведра вода со льдом.

Утомлённые ночлегом,
Шли бойцы из всех берлог
Греться бегом, мыться снегом,
Снегом жёстким, как песок.

А потом – гуськом по стёжке,
Соблюдая свой черёд,
Котелки забрав и ложки,
К кухням шёл за взводом взвод.

Суп досыта, чай до пота, —
Жизнь как жизнь.
И опять война – работа:
– Становись!

Вслед за ротой на опушку
Тёркин движется с катушкой,
Разворачивает снасть, —
Приказали делать связь.

Рота головы пригнула.
Снег чернеет от огня.
Тёркин крутит; – Тула, Тула!
Тула, слышишь ты меня?

Подмигнув бойцам украдкой:
Мол, у нас да не пойдёт, —
Дунул в трубку для порядку,
Командиру подаёт.

Командиру всё в привычку, —
Голос в горсточку, как спичку
Трубку книзу, лёг бочком,
Чтоб позёмкой не задуло.
Всё в порядке.
– Тула, Тула,
Помогите огоньком…

Не расскажешь, не опишешь,
Что? за жизнь, когда в бою
За чужим огнём расслышишь
Артиллерию свою.

Воздух круто завивая,
С недалёкой огневой
Ахнет, ахнет полковая,
Запоёт над головой.

А с позиций отдалённых,
Сразу будто бы не в лад,
Ухнет вдруг дивизионной
Доброй матушки снаряд.

И пойдёт, пойдёт на славу,
Как из горна, жаром дуть,
С воем, с визгом шепелявым
Расчищать пехоте путь,
Бить, ломать и жечь в окружку.
Деревушка? – Деревушку.
Дом – так дом. Блиндаж – блиндаж.
Врёшь, не высидишь – отдашь!

А ещё остался кто там,
Запорошенный песком?
Погоди, встаёт пехота,
Дай достать тебя штыком.

Вслед за ротою стрелковой
Тёркин дальше тянет провод.
Взвод – за валом огневым,
Тёркин с ходу – вслед за взводом,
Топит провод, точно в воду,
Жив-здоров и невредим.

Вдруг из кустиков корявых,
Взрытых, вспаханных кругом, —
Чох! – снаряд за вспышкой ржавой.
Тёркин тотчас в снег – ничком.

Вдался вглубь, лежит – не дышит,
Сам не знает: жив, убит?
Всей спиной, всей кожей слышит,
Как снаряд в снегу шипит…

Хвост овечий – сердце бьётся.
Расстаётся с телом дух.
«Что ж он, чёрт, лежит – не рвётся,
Ждать мне больше недосуг».

Приподнялся – глянул косо.
Он почти у самых ног —
Гладкий, круглый, тупоносый,
И над ним – сырой дымок.

Сколько б душ рванул на выброс
Вот такой дурак слепой
Неизвестного калибра —
С поросёнка на убой.

Оглянулся воровато,
Подивился – смех и грех:
Все кругом лежат ребята,
Закопавшись носом в снег.

Тёркин встал, такой ли ухарь,
Отряхнулся, принял вид:
– Хватит, хлопцы, землю нюхать,
Не годится, – говорит.

Сам стоит с воронкой рядом
И у хлопцев на виду,
Обратясь к тому снаряду,
Справил малую нужду…

Видит Тёркин погребушку —
Не оттуда ль пушка бьёт?
Передал бойцам катушку:
– Вы – вперёд. А я – в обход.

С ходу двинул в дверь гранатой.
Спрыгнул вниз, пропал в дыму.
– Офицеры и солдаты,
Выходи по одному.

Тишина. Полоска света.
Что там дальше – поглядим.
Никого, похоже, нету.
Никого. И я один.

Гул разрывов, словно в бочке,
Отдаётся в глубине.
Дело дрянь: другие точки
Бьют по занятой. По мне.

Бьют неплохо, спору нету,
Добрым словом помяни
Хоть за то, что погреб этот
Прочно сделали они.

Прочно сделали, надёжно —
Тут не то что воевать,
Тут, ребята, чай пить можно,
Стенгазету выпускать.

Осмотрелся, точно в хате:
Печка тёплая в углу,
Вдоль стены идут полати,
Банки, склянки на полу.

Непривычный, непохожий
Дух обжитого жилья:
Табаку, одёжи, кожи
И солдатского белья.

Снова сунутся? Ну что же,
В обороне нынче – я…
На прицеле вход и выход,
Две гранаты под рукой.

Смолк огонь. И стало тихо.
И идут – один, другой…

Тёркин, стой. Дыши ровнее.
Тёркин, ближе подпусти.
Тёркин, целься. Бей вернее,
Тёркин. Сердце, не части.

Рассказать бы вам, ребята,
Хоть не верь глазам своим,
Как немецкого солдата
В двух шагах видал живым.

Подходил он в чем-то белом,
Наклонившись от огня,
И как будто дело делал:
Шёл ко мне – убить меня.

В этот ровик, точно с печки,
Стал спускаться на заду…
Тёркин, друг, не дай осечки.
Пропадёшь, – имей в виду.

За секунду до разрыва,
Знать, хотел подать пример:
Прямо в ровик спрыгнул живо
В полушубке офицер.

И поднялся незадетый,
Цельный. Ждём за косяком.
Офицер – из пистолета,
Тёркин – в мягкое – штыком.

Сам присел, присел тихонько.
Повело его легонько.
Тронул правое плечо.
Ранен. Мокро. Горячо.

И рукой коснулся пола;
Кровь, – чужая иль своя?

Тут как даст вблизи тяжёлый,
Аж подвинулась земля!

Вслед за ним другой ударил,
И темнее стало вдруг.

«Это – наши, – понял парень, —
Наши бьют, – теперь каюк».

Оглушённый тяжким гулом,
Тёркин никнет головой.
Тула, Тула, что ж ты, Тула,
Тут же свой боец живой.

Он сидит за стенкой дзота,
Кровь течёт, рукав набряк.
Тула, Тула, неохота
Помирать ему вот так.

На полу в холодной яме
Неохота нипочём
Гибнуть с мокрыми ногами,
Со своим больным плечом.

Жалко жизни той, приманки,
Малость хочется пожить,
Хоть погреться на лежанке,
Хоть портянки просушить…

Тёркин сник. Тоска согнула.
Тула, Тула… Что ж ты, Тула?
Тула, Тула. Это ж я…
Тула… Родина моя.

А тем часом издалёка,
Глухо, как из-под земли,
Ровный, дружный, тяжкий рокот
Надвигался, рос. С востока
Танки шли.

Низкогрудый, плоскодонный,
Отягчённый сам собой,
С пушкой, в душу наведённой,
Стращен танк, идущий в бой.

А за грохотом и громом,
За бронёй стальной сидят,
По местам сидят, как дома,
Трое-четверо знакомых
Наших стриженых ребят.

И пускай в бою впервые,
Но ребята – свет пройди,
Ловят в щели смотровые
Кромку поля впереди.

Видят – вздыбился разбитый,
Развороченный накат.
Крепко бито. Цель накрыта.
Ну, а вдруг как там сидят!

Может быть, притих до срока
У орудия расчёт?
Развернись машина боком —
Бронебойным припечёт.

Или немец с автоматом,
Лезть наружу не дурак,
Там следит за нашим братом,
Выжидает. Как не так.

Двое вслед за командиром
Вниз – с гранатой – вдоль стены.
Тишина. – Углы темны…

– Хлопцы, занята квартира, —
Слышат вдруг из глубины.

Не обман, не вражьи шутки,
Голос вправдашный, родной:
– Пособите. Вот уж сутки
Точка данная за мной…

В темноте, в углу каморки,
На полу боец в крови.
Кто такой? Но смолкнул Тёркин,
Как там хочешь, так зови.

Он лежит с лицом землистым,
Не моргнёт, хоть глаз коли.
В самый срок его танкисты
Подобрали, повезли.

Шла машина в снежной дымке,
Ехал Тёркин без дорог.
И держал его в обнимку
Хлопец – башенный стрелок.

Укрывал своей одёжей,
Грел дыханьем. Не беда,
Что в глаза его, быть может,
Не увидит никогда…

Свет пройди, – нигде не сыщешь,
Не случалось видеть мне
Дружбы той святей и чище,
Что бывает на войне.

Источник: http://itexts.net/avtor-aleksandr-trifonovich-tvardovskiy/339-vasiliy-terkin-aleksandr-tvardovskiy/read/page-1.html

• Где живет слепая ясновидящая баба Нина? Как связаться со слепой ясновидящей бабой Ниной? - приметы бабы нины слепой
• Колеус - приметы и суеверия - колеус приметы и суеверия
• Народные приметы о погоде весной - народные приметы о весенней погоде
• Народные приметы на 10 апреля; развлекательный портал - народные приметы на 10 апреля
• Что нельзя делать в високосный 2020 год: приметы - високосный год 2020 приметы что нельзя
• Что нельзя делать беременным: народные приметы - что нельзя делать беременным народные приметы
• Примета: верба в доме (пустила корни, можно ли сажать) - верба приметы
• Народные приметы на 6 апреля; очищайте свои дома и дворы от нежити | Деловой Славянск - народные приметы на 6 апреля
• Народные приметы на 1 мая – День святого Кузьмы - приметы на 1 мая
• Кливия в доме – приметы и суеверия - кливия приметы и суеверия