Определение природы психики — природа психики определяется как

Периодизация процесса эволюции психологии, ее предмет на основных этапах развития. Основополагающие суждения о природе и механизмах проявления психики. Уровень развития психических свойств различных форм живой материи. Проблемы научного познания психики.

Определение природы психики

Понятие психики как души, способной входить в тела и покидать их после физической гибели, ее существование независимо от материи. Формирование идеальных образов объективно существующих явлений. Особенности психики как материально-идеальной субстанции.

• посмотреть текст работы

• скачать работу можно здесь

• полная информация о работе

• весь список подобных работ

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Определение природы психики

Определение природы психики важно для психологии как науки, так как психика является её предметом. Оно зависит от позиции, с которой рассматривается психика — материалистической или идеалистической.

С точки зрения идеалистов психика невещественна, т.е. идеальна. Психика конкретного человека является частицей мирового разума (логоса), который первичен и вечен. Психика рассматривается как душа, способная входить в тела и покидать их после физической гибели. По мнению идеалистов, психика существует независимо от материи. Здесь я не могу согласиться. Я думаю, что психика постоянно формируется у человека в процессе жизни, т.к. он непрерывно взаимодействует с объективной реальностью. Поскольку есть развитие, то сомнительна вечность и первичность психики как идеальной субстанции над материей.

Декарт считал сознание (психику) идеальной сущностью. Психика является функцией мозга, но нельзя её объяснять только с позиции физиологических процессов. Потому что если взять какой-либо другой орган — например, поджелудочную железу, то её функциями будут выделение пищеварительных ферментов и секреция гормона инсулина. Эти вещества можно выделить, измерить их характеристики (молекулярная масса, плотность, каталитическая активность и т.д.). Если рассматривать мозг как орган с функцией психики, то саму психическую деятельность мы видим в материальном представлении лишь частично. Есть работа нейронов опосредованная определёнными веществами (нейромедиаторами, ионами), в результате чего возникают электрические сигналы, которые передаются к исполнительному органу. Можно измерить потенциал (мВ), графически представить активность мозга (частоту колебаний и др.характеристики б, в, и, д-ритмов), по которым можно различать вид деятельности и состояние мозга в текущий момент. Но этой информации не достаточно, чтобы охарактеризовать полностью психику или психический образ как результат. У психики нет таких характеристик как протяжённость, форма, вес, место, занимаемое в пространстве. Поэтому можно считать психику идеальной. Кроме того, благодаря психической деятельности формируются идеальные образы объективно существующих явлений, т.е. психика является «инструментом» для формирования картины мира.

Материалисты убеждены, что психика — это свойство высокоорганизованных животных, регулирующее их поведение и помогающее им лучше ориентироваться и выживать. Психика рассматривается как новый эволюционный признак. При этом психика является субъективной реальностью, т.е. способы отражения действительности и выработка моделей поведения различны у каждого человека. Иными словами психика является свойством материи и проявляется только при взаимодействии человека с другим человеком или предметом. психика материальный идеальный образ

Таким образом, психика имеет черты и материального мира, и идеального. Поэтому я считаю психику материально-идеальной субстанцией.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Проблема взаимодействия тела и психики. Мысли, чувства и волевые побуждения как проявления внутренней сущности, психики человека. Работы ученых в поисках наличия соответствия между строением тела или отдельных его частей и особенностями психики человека.

реферат [24,7 K], добавлен 05.11.2009

Характеристика различных философских подходов к пониманию и толкованию природы и проявлению психики. Психика человека, ее свойства и принципиальные отличия. Стадии и уровни развития психики и поведения животных. Формирование психики в филогенезе.

реферат [36,2 K], добавлен 23.07.2015

Формирование и эволюция сознания в филогенезе. Содержание концепции Леонтьева-Фарби о становлении низших форм поведения и психики. Изучение культурно-исторической теории Выготского о развитии психики. Рассмотрение физиологических основ психики человека.

контрольная работа [33,3 K], добавлен 05.10.2010

Основы функции психики. Структура психики человека. Понятие функции в психологии. Когнитивная функция психики. Коммуникативная функция психики. Многоуровневые функциональные системы мозга. Материальная, духовная культура человечества.

курсовая работа [23,0 K], добавлен 20.05.2004

Периодизация процесса эволюции психологии, ее предмет на основных этапах развития. Основополагающие суждения о природе и механизмах проявления психики. Уровень развития психических свойств различных форм живой материи. Проблемы научного познания психики.

реферат [22,6 K], добавлен 23.02.2011

Структура психики по З. Фрейду, ее топографическая модель. Отражение и регулирование как основные функции человеческой психики. Формы психического отражения: сенсорная, перцептивная и интеллектуальная. Особенности психики человека, феномены восприятия.

реферат [1,6 M], добавлен 18.02.2012

Зарождение психики. Проблема первоначального порождения психики и ее развития в филогенезе. Критерий психического. Субъективный образ объективной реальности. Эволюция психики животных. Деятельность на ранних этапах эволюции. Развитие сознания.

реферат [17,6 K], добавлен 17.09.2008

Эволюция психики как результата эволюции материии. Механизмы проявления психики. Осмысление основных этапов развития психики у животных, сенсорная и перцептивная психика. Развитие психических функций человека как основы его активности и поведения.

контрольная работа [23,3 K], добавлен 13.12.2008

Человек как высшая ступень жизни на Земле, роль и значение психики в его жизни. История возникновения и развития психики теории ее происхождения как реакции на внешние раздражители. Стадии становления и развития психики в условиях усложнения жизни.

контрольная работа [19,7 K], добавлен 31.03.2009

Совокупность элементов любой природы, между которыми существуют определенные отношения. В. Ганзен об основных аспектах системного описания психики. Разновидности и специфика системного подхода в психологии. Структура и функции психики, сознание человека.

контрольная работа [30,5 K], добавлен 21.11.2016

• главная
• рубрики
• по алфавиту
• вернуться в начало страницы
• вернуться к началу текста
• вернуться к подобным работам

• Рубрики
• По алфавиту
• Закачать файл
• Заказать работу
• Вебмастеру
• Продать

• весь список подобных работ

• скачать работу можно здесь

• сколько стоит заказать работу?

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.

Источник: http://revolution.allbest.ru/psychology/00628826_0.html

Природа психики определяется как

Характеристика психических явлений. Специфический круг явлений, которые изучает психология, выделяются отчетливо и ясно – это наши восприятия, мысли, чувства, наши стремления, намерения, желания и т.п. – все то, что составляет внутреннее содержание нашей жизни и что в качестве переживания как будто непосредственно нам дано. Действительно, принадлежность индивиду, их испытывающему, субъекту – первая характерная особенность всего психического. Психические явления выступают поэтому как процессы и как свойства конкретных индивидов; на них обычно лежит печать чего-то особенно близкого субъекту, их испытывающему.

Не подлежит сомнению, что так, как нам бывает дано нечто в непосредственном переживании, оно никаким иным способом дано нам быть не может. Ни из какого описания, как бы ярко оно ни было, слепой не познает красочности мира, а глухой – музыкальности его звучаний так, как если бы он их непосредственно воспринял; никакой психологический трактат не заменит человеку, самому не испытавшему любви, увлечения борьбы и радости творчества, того, что он испытал бы, если бы сам их пережил. Мне мои переживания даны иначе, как бы в иной перспективе, чем они даны другому. Переживания, мысли, чувства субъекта – это его мысли, его чувства, это его переживания – кусок его собственной жизни, в плоти и крови его.

Если принадлежность индивиду, субъекту является первым существенным признаком психического, то отношение его к независимому от психики, от сознания объекту – другая не менее существенная черта психического. Всякое психическое явление дифференцируется от других и определяется как такое-то переживание благодаря тому, что оно является переживанием того-то; внутренняя его природа выявляется через его отношение к внешнему. Психика, сознание отражает объективную реальность, существующую вне и независимо от нее; сознание – это осознанное бытие.

Но было бы бессмысленно говорить об отражении, если бы то, что должно отражать действительность, само не существовало в действительности. Всякий психический факт – это и кусок реальной действительности и отражение действительности – не либо одно, либо другое, а и одно и другое; именно в том и заключается своеобразие психического, что оно является и реальной стороной бытия и его отражением – единством реального и идеального1.

С двойной соотнесенностью психического, присущего индивиду и отражающего объект, связано сложное, двойственное, противоречивое внутреннее строение психического факта, наличие в нем самом двух аспектов: всякое психическое явление – это, с одной стороны, продукт и зависимый компонент органической жизни индивида и, с другой, отражение окружающего его внешнего мира. Эти два аспекта, в тех или иных формах представленные даже в совсем элементарных психических образованиях, все более отчетливо дифференцируются и принимают специфические формы на более высоких ступенях развития – у человека, по мере того как с развитием общественной практики он становится субъектом в подлинном смысле слова, сознательно выделяющим себя из окружающего и соотносящегося с ним.

Эти два аспекта, всегда представленные в сознании человека в единстве и взаимопроникновении, выступают здесь как переживание и знание. Моментом знания в сознании особенно подчеркивается отношение к внешнему миру, который отражается в психике. Переживание это первично, прежде всего – психический факт как кусок собственной жизни индивида в плоти и крови его, специфическое проявление его индивидуальной жизни. Переживанием в более узком, специфическом смысле слова оно становится по мере того, как индивид становится личностью и его переживание приобретает личностный характер.

Переживанием психическое образование является, поскольку оно определяется контекстом жизни индивида. В сознании переживающего индивида этот контекст выступает как связь целей и мотивов. Они определяют смысл пережитого как чего-то со мной происшедшего. В переживании на передний план выступает не само по себе предметное содержание того, что в нем отражается, познается, а его значение в ходе моей жизни – то, что я это знал, что мне уяснилось, что этим разрешились задачи, которые передо мной встали, и преодолены трудности, с которыми я столкнулся. Переживание определяется личностным контекстом, как знание (см. дальше) – предметным; точнее, оно является переживанием, поскольку определяется первым, и знанием, поскольку оно определяется вторым. Переживанием становится для человека то, что оказывается личностно значимым для него.

С этим связано положительное содержание термина переживание, которое обычно вкладывается в него, когда говорят, что человек что-то пережил, что то или иное событие стало для него переживанием. Когда мы говорим, что какое-нибудь психическое явление было или стало переживанием человека, это означает, что оно в своей, поэтому неповторимой, индивидуальности вошло как определяющий момент в индивидуальную историю данной личности и сыграло в ней какую-то роль. Переживание не является, таким образом, чем-то чисто субъективным, поскольку оно, во-первых, обычно является переживанием чего-то и поскольку, во-вторых, его специфический личностный аспект означает не выпадение его из объективного плана, а включение его в определенный объективный план, соотнесенный с личностью как реальным субъектом.

Два психических явления могут быть отражением одного и того же внешнего явления или факта. Как отражение одного и того же, они эквивалентны, равнозначны. Они – знание или осознание данного факта. Но одно из них – например, то, в котором данный факт был впервые осознан во всем своем значении, – могло сыграть в силу тех или иных причин определенную роль в индивидуальной жизни данной личности. То особое место, которое оно заняло в истории развития данной личности, выделяет его, придает ему неповторимость, делающую его переживанием в специфическом, подчеркнутом смысле слова. Если событием назвать такое явление, которое заняло определенное место в каком-то историческом ряду и в силу этого приобрело определенную специфичность, как бы неповторимость и значительность, то как переживание в специфическом, подчеркнутом смысле слова можно будет обозначать психическое явление, которое стало событием внутренней жизни личности.

Декарт до конца дней своих помнил особое чувство, охватившее его в то утро, когда, лежа в постели, он впервые представил себе основные очертания развитой им впоследствии концепции. Это было значительное переживание в его жизни. Каждый человек, живущий сколько-нибудь значительной внутренней жизнью, оглядываясь на свой жизненный путь, всегда находит воспоминания о таких моментах особенно напряженной внутренней жизни, озаренных особо ярким светом, которые, в своей неповторимой индивидуальности глубоко входя в его жизнь, стали для него переживаниями. Художники, изображая психологию своего героя, недаром склонны бывают особенно осветить его переживания, т.е. особо значительные моменты его внутренней жизни, характеризующие индивидуальный путь его развития, как бы поворотные пункты его. Переживания человека – это субъективная сторона его реальной жизни, субъективный аспект жизненного пути личности.

Таким образом, понятие переживания выражает особый специфический аспект сознания; он может быть в ней более или менее выражен, но он всегда наличен в каждом реальном, конкретном психическом явлении; он всегда дан во взаимопроникновении и единстве с другим моментом – знанием, особенно существенным для сознания.

Вместе с тем мы выделяем переживание и как особое специфическое образование. Но и в этом последнем случае переживание является переживанием чего-то и, значит, знанием о чем-то. Оно выступает как переживание не потому, что другой аспект – знания – в нем вовсе отсутствует, а потому, что витальный, или личностный, аспект в нем является господствующим. Таким образом, всякое переживание включает в себя как нечто подчиненное и аспект знания. Вместе с тем знание – даже самое абстрактное – может стать глубочайшим личностным переживанием.

В первичной зачаточной форме момент знания в сознании заключается в каждом психическом явлении, поскольку всякий психический процесс является отражением объективной реальности, но знанием в подлинном, специфическом смысле слова – познанием, все более глубоким активным познавательным проникновением в действительность оно становится лишь у человека по мере того, как он в своей общественной практике начинает изменять и, изменяя, все глубже познавать действительность. Знание – существенное качество сознания; недаром в ряде языков понятие знания включается в качестве основного компонента в самый термин сознания (con-science). Однако сознание и знание не только едины, но и различны.

Различие это выражается двояко: 1) в сознании отдельного индивида знание обычно представлено в некоторой специфической для него ограниченности, 2) оно в сознании индивида обрамлено и пронизано рядом дополнительных мотивационных компонентов, от которых знание, как оно представлено в системе науки, обычно отвлекается.

В сознании отдельного индивида, поскольку он остается в рамках своей индивидуальной ограниченности, знание объективной реальности часто выступает в специфически ограниченных, более или менее субъективных формах, обусловленных зависимостью их не только от объекта, но и от познающего субъекта. Знание, представленное в сознании индивида, является единством объективного и субъективного.2

Высших ступеней объективности, поднимающей знание до уровня научного познания, оно достигает лишь как общественное познание, как система научных знаний, развивающихся на основе общественной практики. Развитие научного знания – продукт общественно-исторического развития. Лишь в меру того, как индивид включается в ход общественно-исторического развития научного познания, он может, опираясь на него, и сам собственной своей познавательной научной деятельностью продвинуть научное познание на дальнейшую, высшую ступень. Таким образом, индивидуальное познание, как оно совершается в сознании индивида, всегда совершается как движение, отправляющееся от общественного развития познания и снова возвращающееся к нему; оно вытекает из общественного познания и снова вливается в него. Но процесс развития познания мира индивидом, совершаясь внутри общественного развития познания, все же отличается от него; мысли, к которым приходит индивид, даже те, которые, продвигая на высшую ступень общественное познание, переходят в систему или историю самой науки, в индивидуальном сознании и в системе научного знания иногда могут быть даны в разных контекстах и потому отчасти в различном содержании.

Мысли ученого, мыслителя, писателя имеют, с одной стороны, то или иное объективное значение, поскольку они более или менее адекватно, полно и совершенно отражают объективную действительность, а с другой – тот или иной психологический смысл, который они приобретают для их автора в зависимости от условий их возникновения в ходе его индивидуальной истории. В некоторых случаях ограниченность горизонтов личного сознания автора, обусловленная индивидуальным ходом его развития и историческими условиями, в которых оно совершалось, бывает такова, что вся полнота объективного содержания мыслей, которые запечатлены в его книгах, произведениях, трудах, раскрываются лишь в дальнейшем историческом развитии научного познания. Поэтому автора иногда можно понять лучше, чем он сам себя понимал. Для тех, кто затем рассматривает мысли какого-нибудь автора в связи с той общественной ситуацией, в которой они возникли, с тем объективным контекстом исторического развития научного познания, в который они вошли, они в этих новых связях раскрываются и в новом содержании. В системе знания, в историческом контексте общественного познания раскрывается их значение для познания действительности и выделяется их объективное содержание; в индивидуальном сознании, в зависимости от конкретного пути развития данного индивида, его установок, замыслов, намерений, они наполняются иным конкретным содержанием и приобретают иное конкретное значение: те же самые положения, формулы и т.д. имеют в одном и другом случае то же и не то же самое значение, или, сохраняя одно и то же объективное предметное значение, они приобретают у разных субъектов в зависимости от их мотивов и целей различный смысл.

Сознание конкретного реального индивида – это единство переживания и знания.

В сознании индивида знание не представлено обычно в «чистом», т.е. абстрактном, виде, а лишь как момент, как сторона многообразных действенных, мотивационных, личностных моментов, отражающихся в переживании.

Сознание конкретной живой личности – сознание в психологическом, а не в идеологическом смысле слова – всегда как бы погружено в динамическое, не вполне осознанное переживание, которое образует более или менее смутно освещенный, изменчивый, неопределенный в своих контурах фон, из которого сознание выступает, никогда, однако, не отрываясь от него. Каждый акт сознания сопровождается более или менее гулким резонансом, который он вызывает в менее осознанных переживаниях, – так же как часто более смутная, но очень интенсивная жизнь не вполне осознанных переживаний резонирует в сознании.

Всякое переживание дифференцируется от других и определяется как такое-то переживание благодаря тому, что оно является переживанием того-то. Внутренняя природа его выявляется в его отношении к внешнему. Осознание переживания – это всегда выяснение его объективного отношения к причинам, его вызывающим, к объектам, на которые оно направлено, к действиям, которыми оно может быть реализовано. Осознание переживания, таким образом, всегда и неизбежно – не замыкание его во внутреннем мире, а соотнесение его с внешним, предметным миром.

Для того чтобы осознать свое влечение, я должен осознать предмет, на который оно направлено. Человек может испытывать неопределенное чувство неприятного беспокойства, истинной природы которого он сам не осознает. Он обнаруживает нервозность; с меньшим, чем обычно, вниманием следит за работой, от времени до времени, ничего специально как будто не ожидая, поглядывает на часы. Но вот работа окончена. Его зовут обедать; он садится за стол и с несвойственной ему поспешностью начинает есть. Неопределенное чувство, о котором первоначально трудно сказать, что оно собственно собой представляет, впервые определяется из этого объективного контекста как ощущение голода. Утверждение, что я ощущаю голод или жажду, есть выражение моего переживания. Никакое описание или опосредованная характеристика переживания не сравнится с самим переживанием. Но определение этого переживания как переживания голода или жажды включает утверждение о состоянии моего организма и о тех действиях, посредством которых это состояние может быть устранено. Вне отношения к этим фактам, лежащим вне внутренней сферы сознания, переживание не может быть определено; вне отношения к этим фактам невозможно определить, что мы испытываем. Установление «непосредственных данных» моего сознания предполагает данные, устанавливаемые науками о внешнем, предметном мире, и опосредовано ими. Собственное переживание познается и осознается человеком лишь через посредство его отношения к внешнему миру, к объекту. Сознание субъекта несводимо к голой субъективности, извне противостоящей всему объективному. Сознание – единство субъективного и объективного. Отсюда понятным становится истинное взаимоотношение сознательного и бессознательного, разрешающее парадокс бессознательной психики.

Навряд ли у человека какое-либо психическое явление может быть вовсе вне сознания. Однако возможно неосознанное, «бессознательное» переживание. Это, конечно, не переживание, которое мы не испытываем или о котором мы не знаем, что мы его испытываем; это переживание, в котором не осознан предмет, его вызывающий. Неосознанным является собственно не самое переживание, а его связь с тем, к чему оно относится, или, точнее, переживание является неосознанным, поскольку не осознано, к чему оно относится; пока не осознано, переживанием чего является то, что я переживаю, я не знаю, что я переживаю. Психическое явление может быть осознано самим субъектом лишь через посредство того, переживанием чего оно является.

Бессознательным часто бывает молодое, только что зарождающееся чувство, в особенности у юного, неопытного существа. Неосознанность чувства объясняется тем, что осознать свое чувство значит не просто испытать его как переживание, а и соотнести его с тем предметом или лицом, которое его вызывает и на которое оно направляется. Чувство основывается на выходящих за пределы сознания отношениях личности к миру, которые могут быть осознаны с различной мерой полноты и адекватности. Поэтому можно очень сильно переживать какое-нибудь чувство и не осознавать его – возможно бессознательное или, вернее, неосознанное чувство. Бессознательное или неосознанное чувство – это, само собой разумеется, не чувство, не испытанное или не пережитое (что было бы противоречиво и бессмысленно), а чувство, в котором переживание не соотнесено или неадекватно соотнесено с объективным миром. Аналогично настроение часто создается вне контроля сознания – бессознательно; но это не означает, конечно, что человек не осознает того, что и как он осознает; это означает лишь, что человек часто не осознает именно этой зависимости, и неосознанность его переживания заключается именно в том, что она как раз не попадает в поле его сознания. Точно так же, когда говорят, что человек поступает несознательно или что он несознательный, это означает, что человек не сознает не свой поступок, а последствия, которые его поступок должен повлечь, или, точнее, он не осознает свой поступок, поскольку он не осознает вытекающих из него последствий; он не осознает, что он сделал, пока не осознал, что означает его поступок в той реальной обстановке, в которой он его совершает. Таким образом, и здесь «механизм» или процесс осознания во всех этих случаях в принципе один и тот же: осознание совершается через включение переживания совершаемого субъектом акта или события в объективные предметные связи, его определяющие3. Но совершенно очевидно, что число этих связей принципиально бесконечно; поэтому не существует неограниченной, исчерпывающей осознанности. Ни одно переживание не выступает вне всяких связей и ни одно не выступает в сознании сразу во всех своих предметных связях, в отношении ко всем сторонам бытия, с которыми оно объективно связано. Поэтому сознание, реальное сознание конкретного индивида никогда не является «чистой», т.е. абстрактной, сознательностью; оно всегда – единство осознанного и неосознанного, сознательного и бессознательного, взаимопереплетенных и взаимосвязанных множеством взаимопереходов. Поскольку, однако, человек как существо мыслящее выделяет существенные связи, ведущим в этом единстве оказывается у человека его сознательность. Мера этой сознательности бывает все же различной. При этом осознанное и неосознанное отличается не тем, что одно лежит целиком в «сфере» сознания, а другое вовсе вне его, и не только количественной мерой степени интенсивности или ясности осознания. Осознанный или неосознанный, сознательный или несознательный характер какого-нибудь акта существенно определяется тем, что именно в нем осознается. Так, я могу совершенно не осознавать автоматизированного способа, которым я осуществил то или иное действие, значит, самого процесса его осуществления, и тем не менее никто не назовет из-за этого такое действие несознательным, если осознана цель этого действия. Но действие назовут несознательным, если не осознано было существенное последствие или результат этого действия, который при данных обстоятельствах закономерно из него вытекает и который можно было предвидеть. Когда мы требуем сознательного усвоения знаний, мы не предполагаем, что знания, усвоенные – пусть несознательно, находятся вне сознания так или иначе освоившего их индивида. Смысл, который мы вкладываем при этом в понятие сознательности, иной: то или иное положение усвоено сознательно, если оно осознано в системе тех связей, которые делают его обоснованным; не сознательно, механически усвоенные знания – это прежде всего знания, закрепленные в сознании вне этих связей; не осознано не само по себе положение, которое мы знаем, а обосновывающие его связи или, точнее: то или иное положение знания не осознано, или усвоено несознательно, если не осознаны объективные связи, которые делают его обоснованным. Его осознание совершается через осознание того предметного контекста, к которому он объективно относится. Для того чтобы осознать, или сознательно усвоить, то или иное положение, надо осознать те связи, которые его обосновывают. Это первое. И второе: к
огда мы говорим о сознательном усвоении знаний, мы имеем в виду такое усвоение знаний, при котором именно результат усвоения является сознательной целью индивида, в отличие от тех случаев, когда усвоение знаний происходит в результате деятельности, исходящей из посторонних мотивов, как-то: получение какой-либо награды и т.п., так что усвоение знаний, будучи результатом деятельности индивида, не осознается им как ее цель. Поскольку данный личностно-мотивационный план не затрагивает непосредственно предметно-смыслового содержания знаний, можно, пожалуй, сказать, что здесь решающим является то, как нечто осознается, хотя и в данном случае в конечном счете речь идет все же о том, что именно оказывается осознанным.

Недаром сознательным в специфическом смысле слова называют человека, способного осознать объективную, общественную значимость своих целей и мотивов и руководствоваться именно ею.

Мы наметили, таким образом, «механизм» осознания. Бессознательное влечение переходит в осознанное, когда осознан объект, на который оно направляется. Осознание влечения происходит, таким образом, опосредованно через связь с предметом влечения. Точно так же осознать свое чувство значит не просто испытать связанное с ним волнение, неизвестно чем вызванное и что означающее, а соотнести его надлежащим образом с тем предметом или лицом, на которое оно направляется. Таким образом, наши собственные переживания познаются и осознаются опосредованно через отношение их к объекту. Этим объясняется и то, что данные интроцепции (см. дальше) остаются обычно «подсознательными». Но осознание одного и неосознание другого содержания имеет обычно за собой те или иные мотивы, а не объясняется только неопытностью, незнанием и т.п. негативными основаниями. Неосознание (или неадекватное осознание) именно данного влечения, чувства, поступка и т.п. обусловлено обычно тем, что его осознанию противодействуют динамические тенденции, силы, исходящие из того, что оказывается значимым для индивида, включая нормы идеологии и общественные оценки, которыми руководствуется индивид. Заключенные в переживаниях тенденции, зависящие от того, что оказывается значимым для личности, контролируют таким образом в той или иной мере избирательный процесс их осознания.

Психика и сознание

Психическое имеет двоякую форму существования. Первая, объективная, форма существования психического выражается в жизни и деятельности: это первичная форма его существования. Вторая, субъективная, форма существования психического – это рефлексия, интроспекция, самосознание, отражение психического в самом себе: это вторичная, генетически более поздняя форма, появляющаяся у человека. Представители интроспективной психологии, определяя психическое как явление сознания, считая, что бытие психического исчерпывается его данностью сознанию или представленностью в нем, ошибочно принимали эту вторичную форму существования или проявления психического за первичную или, вернее, единственную форму его существования: сознание сводилось к самосознанию или выводилось из него.

Между тем ощущения, восприятия, представления, образующие как бы состав психики, и соответствующие психические процессы – это не то, что первично осознается, а то, посредством чего нечто – предмет – осознается. Сознание первично не означает смотрение внутрь на ощущения, восприятия и т.д., a смотрение ими или посредством них на мир, на его предметное бытие, порождающее эти ощущения и восприятия. Специфично для сознания как такового, в его отличие от психики в целом, предметное значение, смысловое, семантическое содержание, носителем которого являются психические образования. Семантическое же содержание сознания сформировалось у человека в процессе порождения у него языка, речи; оно сложилось в процессе общественно-исторического развития; семантическое содержание сознания – это общественное образование. Таким образом, сознание индивида размыкается не только по отношению к предметному миру, но вместе с тем и по отношению к общественному сознанию. Самая связь сознания с предметным миром, реализуемая его семантическим содержанием, опосредована его общественной сущностью.

Поскольку психическое, внутреннее определяется посредством своего отношения к внешнему, оно не «чистая», т.е. абстрактная, непосредственность, каковой она обычно представляется, а единство непосредственного и опосредованного. Между тем для идеалистической интроспективной психологии сознания всякий психический процесс есть то, чем он непосредственно представляется сознанию переживающего его субъекта; бытие психического исчерпывающе определяется его непосредственной данностью сознанию; оно поэтому превращается в сугубо личностное достояние: каждому субъекту даны только явления его сознания, и явления его сознания даны только ему; стороннему наблюдателю они принципиально недоступны; они замыкаются во внутреннем мире, доступном лишь для самонаблюдения, или интроспекции4; психология должна поэтому изучать психические явления в пределах того индивидуального сознания, которому они непосредственно даны; сущность и явление будто бы совпадают в области психологии, т.е. собственно в ней сущность будто бы непосредственно сводится к явлению: все психическое – это лишь феноменальное, лишь явление сознания. Между тем в действительности бытие психического вовсе не исчерпывается его данностью сознанию субъекта, рефлектирующего на свои переживания. Психические факты – это прежде всего реальные свойства индивида и реальные процессы, выявляющиеся в его деятельности. Реальный биологический смысл возникновения и развития психики в процессе эволюции в том именно и заключался, что развитие психики животных, обусловленное изменением их взаимоотношений со средой, в свою очередь приводило к изменению этих взаимоотношений и их поведения. Развитие сознания у человека в процессе развития трудовой деятельности было и следствием и предпосылкой развития высших специфически человеческих форм деятельности. Психика не бездейственное сопутствующее явление реальных процессов; онареальный продукт эволюции; ее развитие вносит реальные и все более существенные изменения в реальное поведение.

Если проанализировать традиционную психологическую концепцию, то в основе как определяющее ее положение скрывается принцип непосредственной данности психического. Это по существу радикально-идеалистический тезис: все материальное, физическое, внешнее дано опосредованно через психику, психическое же переживание субъекта – единственная, первичная, непосредственная данность. Психическое как явление сознания замкнуто во внутреннем мире, оно исчерпывающе определяется отношением к самому себе, независимо от каких-либо опосредующих отношений к чему-либо внешнему.

Исходя именно из этой предпосылки, крайние и в сущности единственно последовательные представители интроспективной психологии5 утверждали, что показания сознания, данные интроспекции абсолютно достоверны. Это значит, что нет инстанции, способной их опровергнуть, что справедливо в той же мере, как и то, что нет инстанции, способной их подтвердить, поскольку они ни с чем объективным, вне их лежащим, не соотнесены. Если психическое есть чистая непосредственность, не определенная в собственном своем содержании объективными опосредованиями, то нет вообще объективной инстанции, которая могла бы проверить показания сознания; возможность проверки, отличающая знание от веры, в психологии отпадает; она для самого субъекта так же невозможна, как и для постороннего наблюдателя, тем самым становится невозможной психология как объективное знание, как наука. И тем не менее эта концепция психического, по существу исключающая возможность объективного психологического познания, определила все, в том числе и резко враждебные интроспективной психологии, психологические системы. В своей борьбе против сознания представители поведенчества – американского и российского – всегда исходили из того его понимания, которое установили интроспекционисты. Вместо того чтобы в целях реализации объективизма в психологии преодолеть интроспекционистскую концепцию сознания, поведенчество отбросило сознание, потому что ту концепцию сознания, которую оно нашло в готовом виде у своих противников, оно приняло как нечто непреложное, как нечто, что можно либо взять, либо отвергнуть, но не изменить.

Традиционная идеалистическая концепция, господствовавшая в психологии в течение столетий, может быть сведена к нескольким основным положениям:

Психическое определяется исключительно своей принадлежностью субъекту. Декартовское «cogito, ergo sum» («я мыслю, следовательно, я существую») говорит о том, что даже мышление относится только к мыслящему субъекту, безотносительно к объекту, который им познается. Это положение остается неизменным для всей традиционной психологии. Психическое для нее прежде всего проявление субъекта. Это первое положение неразрывно связано со вторым.

Весь объективный материальный мир дан опосредованно через психику в явлениях сознания. Но психическое – это непосредственная данность; его бытие исчерпывается его данностью сознанию. Непосредственный опыт составляет предмет психологии как для Декарта, так и для Локка – при всем различии в остальном их философских взглядов; как для Вундта, так и для современных гештальт-психологов.

В результате сознание превращается в более или менее замкнутый внутренний мир переживания или внутреннего опыта, который раскрывается лишь в самонаблюдении, или интроспекции.

Этим положениям традиционной идеалистической концепции сознания мы противопоставляем другие, в которых может быть резюмирована наша концепция.

Сознание – это специфическая форма отражения объективной действительности, существующей вне и независимо от него, поэтому психический факт не определяется однозначно одним лишь отношением к субъекту, переживанием которого он является. Он предполагает отношение к объекту, который в нем отражается. Будучи выражением субъекта и отражением объекта, сознание – это единство переживания и знания.

Психическое переживание – непосредственная данность, но познается и осознается оно опосредованно через свое отношение к объекту. Психический факт – единство непосредственного и опосредованного.

Психическое несводимо к одному лишь «явлению сознания», к его отражению в себе самом. Сознание человека – не замкнутый внутренний мир. В собственном внутреннем содержании оно определяется посредством своего отношения к объективному миру. Сознание субъекта несводимо к чистой, т.е. абстрактной, субъективности, извне противостоящей всему объективному. Сознание – это осознанное бытие, единство субъективного и объективного.

В радикальном противоречии со всей идущей от Декарта идеалистической психологией, которая признавала явления сознания непосредственной данностью, центральным в психологии должно быть признано то положение, что психическое включено в связи, выходящие за пределы внутреннего мира сознания, опосредовано отношениями к внешнему, предметному миру и лишь на основе этих отношений может быть определено. Сознание всегда является осознанным бытием. Сознание предмета определяется через свое отношение к предмету сознания. Оно формируется в процессе общественной практики. Опосредование сознания предметом – это реальная диалектика исторического развития человека. В продуктах человеческой – по существу своему общественной – деятельности сознание не только проявляется, через них оно и формируется.

Отношение сознания, психики к бытию никак не может быть сведено к одному лишь отношению теоретического субъекта к объекту. Оно включает и практическое отношение. Сознание не только знание и отображение – рефлексия бытия, но и практическое отношение к нему субъекта.

Чисто теоретическое сознание – абстракция; свою реальную основу эта абстракция получает только на высших ступенях развития, когда с выделением из практической деятельности теоретической впервые вычленяется теоретическое сознание как относительно самостоятельное производное образование, связанное со специфической установкой субъекта на познание. Теоретическое отношение – отношение производное; первичным и определяющим является, как правило, отношение практическое, которое в конечном счете охватывает и пронизывает теоретическую деятельность сознания. Это сказывается во всем строении сознания. Сознание по глубочайшему своему существу не только созерцание, отображение, рефлексия, но также отношение и оценка, признание, стремление и отвержение, утверждение и отрицание и т.д. Сознание человека – это свидетельство и производный компонент его реальной жизни. Содержание и смысл сознания как реального психологического образования определяется контекстом жизни – реальными жизненными отношениями, в которые включен человек, его делами и поступками.

Сознание выражает бытие индивида. Каждый индивид, и человек в том числе, связан с окружающим его миром и нуждается в нем. Эта реальная, материальная, практическая связь человека и любого живого существа с миром выражается в многообразной системе сил, динамических тенденций. Их порождает в индивиде то, что оказывается значимым для него в мире. Значимое для человека, для личности как общественного индивида не сводится к одному лишь личностному, только партикулярно-личностно значимому, оно включает и общественно значимое, всеобщее, которое, становясь значимым для личности и в этом смысле личностно значимым, не перестает оставаться общественно значимым.

Практическое сознание человека как общественного существа – это в высших своих проявлениях нравственное сознание. Общественно значимое, переходя в личностно значимое для человека, порождает в нем динамические тенденции долженствования, далеко выходящие за пределы динамических тенденций только личностных влечений. Противоречивое единство одних и других определяет мотивацию человеческого поведения.

Психика и деятельность

Всякое действие человека исходит из тех или иных мотивов и направляется на определенную цель; оно разрешает ту или иную задачу и выражает определенное отношение человека к окружающему. Оно вбирает в себя, таким образом, всю работу сознания и всю полноту непосредственного переживания. Каждое самое простое человеческое действие – реальное физическое действие человека – является неизбежно вместе с тем и каким-то психологическим актом, более или менее насыщенным переживанием, выражающим отношение действующего к другим людям, к окружающим. Стоит только попытаться обособить переживание от действия и всего того, что составляет его внутреннее содержание, – мотивов и целей, ради которых человек действует, задач, которые его действия определяют, отношения человека к обстоятельствам, из которых рождаются его действия, – чтобы переживание неизбежно исчезло вовсе. Жизнью подлинных больших переживаний живет только тот, кто занят непосредственно не своими переживаниями, а реальными, жизненно значимыми делами, – и обратно – подлинные, сколько-нибудь значимые в жизни человека деяния всегда исходят из переживания. Когда специально ищут переживание, находят пустоту. Но пусть человек отдастся действию – глубокому, жизненному – и переживания нахлынут на него. Переживание рождается из поступков, в которых завязываются и развязываются отношения между людьми, – как и самые поступки, особенно такие, которые становятся существенными обстоятельствами в жизни человека, рождаются из переживаний. Переживание – и результат и предпосылка действия, внешнего или внутреннего. Взаимопроникая и питая друг друга, они образуют подлинное единство, две друг в друга взаимопереходящие стороны единого целого – жизни и деятельности человека.

Формируясь в деятельности, психика, сознание в деятельности, в поведении и проявляется. Деятельность и сознание – не два в разные стороны обращенных аспекта. Они образуют органическое целое – не тожество, но единство. Движимый каким-нибудь влечением, человек будет действовать иначе, когда он осознает его, т.е. установит объект, на который оно направлено, чем действовал, пока он его не осознал. Сам факт осознания своей деятельности изменяет условия ее протекания, а тем самым ее течение и характер; деятельность перестает быть простой совокупностью ответных реакций на внешние раздражители среды; она по-иному регулируется; закономерности, которым она подчиняется, выходят за пределы одной лишь физиологии; объяснение деятельности требует раскрытия и учета психологических закономерностей. С другой стороны, анализ человеческой деятельности показывает, что самаяосознанность или неосознанность того или иного действия зависит от отношений, которые складываются в ходе самой деятельности. В ходе деятельности действие осознается, когда частичный результат, который им достигается, превращается в прямую цель субъекта, и перестает осознаваться, когда цель переносится дальше и прежнее действие превращается лишь в способ осуществления другого действия, направляемого на более общую цель: по мере того как более мелкие частные задачи приобретают относительную самостоятельность, действия, на них нацеленные, осознаются; по мере того как они вбираются в более обширные общие задачи, действия, на них направленные, выключаются из сознания, переходят в подсознательное. Таким образом, сознание включается и выключается в зависимости от отношений – между задачами и способами их осуществления, – которые складываются в самом процессе деятельности. Сознание не является внешней силой, которая извне управляет деятельностью человека. Будучи предпосылкой деятельности, сознание вместе с тем и ее результат. Сознание и деятельность человека образуют подлинное единство.

Сознательное действие – это не действие, которое сопровождается сознанием, которое помимо своего объективного обнаружения имеет еще субъективное выражение. Сознательное действие отличается от неосознанного в самом своем объективном обнаружении: его структура иная и иное его отношение к ситуации, в которой оно совершается; оно иначе протекает. Определение деятельности человека в отрыве от его сознания так же невозможно, как определение его сознания в отрыве от тех реальных отношений, которые устанавливаются в деятельности. Так же как явление сознания не может быть однозначно определено вне своего отношения к предмету, так и акт поведения не может быть однозначно определен вне своего отношения к сознанию. Одни и те же движения могут означать различные поступки, и различные движения – один и тот же поступок. Внешняя сторона поведения не определяет его однозначно, потому что акт деятельности сам является единством внешнего и внутреннего, а не только внешним фактом, который лишь внешним образом соотносится с сознанием. Акт человеческой деятельности – это сложное образование, которое, не будучи только психическим процессом, выходя за пределы психологии в области физиологии, социологии и т.д., внутри себя включает психологические компоненты. Учет этих психологических компонентов является необходимым условием раскрытия закономерностей поведения. Бихевиористское понимание поведения должно быть так же радикально преодолено, как и интроспективное понимание сознания.

Поведение человека не сводится к простой совокупности реакций, оно включает систему более или менее сознательных действий или поступков. Сознательное действие отличается от реакции иным отношением к объекту. Для реакции предмет есть лишь раздражитель, т.е. внешняя причина или толчок, ее вызывающий. Действие – это сознательный акт деятельности, который направляется на объект. Реакция преобразуется в сознательное действие по мере того, как формируется предметное сознание. Действие, далее, становится поступком по мере того, как и отношение действия к действующему субъекту, к самому себе и к другим людям как субъектам, поднявшись в план сознания, т.е. превратившись в сознательное отношение, начинает регулировать действие. Поступок отличается от действия иным отношением к субъекту. Действие становится поступком по мере того, как формируется самосознание. Генезис поступка самосознания – это сложный, обычно внутренне противоречивый, но единый процесс, так же единым процессом является генезис действия как сознательной операции и генезис самого предметного сознания. Различные уровни и типы сознания означают вместе с тем и различные уровни или типы поведения (реакция, сознательное действие, поступок). Ступени в развитии сознания означают изменения внутренней природы действия или актов поведения, а изменение внутренней природы есть вместе с тем и изменение психологических закономерностей их внешнего объективного протекания. Поэтому структура сознания принципиально может быть определена по внешнему, объективному протеканию действия. Преодоление бихевиористской концепции поведения является вместе с тем и преодолением интроспективной концепции сознания.

Наша психология включает, таким образом, в область своего изучения и определенный, а именно психологический аспект или сторону деятельности или поведения. Путь нашей психологии не может заключаться в том, чтобы вернуться к изучению психики, оторванной от деятельности, существующей в замкнутом внутреннем мире. Ошибка поведенческой психологии заключалась не в том, что она и в психологии хотела изучать человека в деятельности, а в том, как она понимала эту деятельность, и в том, что она хотела деятельность человека в целом подчинить закономерностям биологизированной психологии. Психология не изучает поведение в целом, но она изучает психологические особенности деятельности. Наше понимание деятельности, психологические особенности которой изучает психология, при этом так же радикально отличается от механистического понимания поведения, как наше понимание психики от ее субъективно-идеалистической трактовки.

Решение вопроса не может заключаться в том, чтобы дать «синтез» одной и другой концепции. Такой «синтез», поскольку он утверждал бы, что нужно изучать и деятельность и сознание, объективное обнаружение поведения и, помимо того, его субъективное выражение, фактически неизбежно привел бы к объединению механистического понимания деятельности с идеалистическим пониманием сознания. Подлинного единства сознания и поведения, внутренних и внешних проявлений можно достигнуть не внешним, механическим объединением интроспективного идеалистического учения о сознании и механистического бихевиористского учения о поведении, а лишь радикальным преодолением как одного, так и другого.

Единство сознания и поведения, внутреннего и внешнего бытия человека раскрывается для нас в самом их содержании.

Всякое переживание субъекта всегда и неизбежно является, как мы видим, переживанием чего-то и знанием о чем-то. Самая внутренняя его природа определяется опосредованно через отношение его к внешнему, объективному миру. Я не могу сказать, что я переживаю, не соотнеся своего переживания с объектом, на который оно направлено. Внутреннее, психическое неопределимо вне соотнесения с внешним, объективным. С другой стороны, анализ поведения показывает, что внешняя сторона акта не определяет его однозначно. Природа человеческого поступка определяется заключенным в нем отношением человека к человеку и окружающему его миру, составляющим его внутреннее содержание, которое выражается в его мотивах и целях. Поэтому не приходится соотносить поведение как нечто лишь внешнее с сознанием как чем-то лишь внутренним; поведение само уже представляет собою единство внешнего и внутреннего, так же как, с другой стороны, всякий внутренний процесс в определенности своего предметно-смыслового содержания представляет собой единство внутреннего и внешнего, субъективного и объективного.

Таким образом, единство сознания и деятельности или поведения основывается на единстве сознания и действительности или бытия, объективное содержание которого опосредует сознание, на единстве субъекта и объекта. Одно и то же отношение к объекту обусловливает и сознание и поведение, одно – в идеальном, другое – в материальном плане. Этим в самой основе своей преодолевается традиционный картезианский дуализм.

Принадлежность каждого психического процесса конкретному индивиду, в жизнь которого он включается как переживание, и отношение его к внешнему предметному миру, который он отражает, свидетельствуют о связи психического с физическим и ставят так называемую психофизическую проблему, т.е. вопрос о взаимоотношении психического и физического.

Различное решение этого вопроса служит основным водоразделом между материализмом и идеализмом. Материализм утверждает первичность материи и рассматривает психику, сознание, дух, идею как нечто производное; идеализм разных видов и толков, наоборот, утверждает первенство и независимость идеи, духа, сознания, психики.

С тех пор как Декарт резко противопоставил друг другу материю и дух как две различные субстанции, психофизическая проблема приобрела особенную остроту. В принципе, в философском плане душа и тело, психика и организм были дуалистически разъединены. Между тем факты сначала обыденной жизни, а затем и данные все более углубленного научного исследования на каждом шагу свидетельствовали о наличии между ними определенных взаимоотношений. Особенно яркие доказательства взаимосвязи психики и организма дали генетическое исследование и патология. Изучение развития нервной системы в филогенезе с показательной ясностью вскрыло соответствие между уровнем развития центральной нервной системы и психики. Изучение патологических случаев, особенно нарушения деятельности различных участков коры больших полушарий головного мозга, которые влекли за собой выпадение или нарушение психических функций, с полной доказательностью установило зависимость, существующую между психикой и деятельностью коры. Наконец, и в пределах нормального функционирования организма многообразно обнаруживается взаимосвязь в изменении физиологических и психологических функций. Эти факты нужно было теоретически интерпретировать, чтобы согласовать их с философскими предпосылками. В этих целях на основе дуалистических предпосылок, установленных Декартом, были выдвинуты две основные теории: теория психофизического параллелизма и теория взаимодействия.

Обе эти теории исходят из внешнего противопоставления психических и физических процессов; в этом противопоставлении и заключается их основной порок.

Этим дуалистическим теориям, господствовавшим в традиционной психологии, противопоставляются теории тожества. Теории тожества сводят психическое к физическому или, наоборот, физическое к психическому.

Сведение психического к физическому лежит в основе поведенческой психологии. С точки зрения этой механистической психологии данные сознания могут быть безостаточно сведены к физиологическим процессам и в конце концов описаны в тех же терминах механики и химии, что и физические данные; они не являются своеобразным видом существования. Это позиция вульгарного механистического материализма. Она совершенно не в состоянии объяснить те в высшей степени сложные взаимоотношения между мозгом и психикой, которые раскрыла современная психоневрология.

Наряду с этой механистической теорией выступает и идеалистическая теория тожества в духе феноменализма или откровенного спиритуализма.

В противовес как дуализму, противопоставляющему психическое и физическое, так и учению о тожестве психического и физического в духе механистического материализма у одних, спиритуализма у других, советская психология исходит из их единства, внутри которого и психическое и физическое сохраняют свои специфические свойства.

Принцип психофизического единства – первый основной принцип советской психологии. Внутри этого единства определяющими являются материальные основы психики; но психическое сохраняет свое качественное своеобразие; оно не сводится к физическим свойствам материи и не превращается в бездейственный эпифеномен.

Признанием этих общих философских положений дело психологии в разрешении психофизической проблемы не заканчивается. Не достаточно признать принцип психофизического единства как руководящее начало, надо конкретно реализовать его. Это трудная задача, о чем свидетельствуют многократные попытки как со стороны психологов, так и со стороны физиологов разрешить эту задачу.

При разрешении психофизической проблемы, с одной стороны, необходимо вскрыть органически-функциональную зависимость психики от мозга, от нервной системы, от органического «субстрата» психофизических функций: психика, сознание, мысль – «функции мозга»; с другой – в соответствии со специфической природой психики как отражения бытия – необходимо учесть зависимость ее от объекта, с которым субъект вступает в действенный и познавательный контакт: сознание – осознанное бытие. Мозг, нервная система составляют материальный субстрат психики, но для психики не менее существенно отношение к материальному объекту, который она отражает. Отражая бытие, существующее вне и независимо от субъекта, психика выходит за пределы внутриорганических отношений.

Вульгарный материализм пытается свести решение психофизической проблемы к одной лишь первой зависимости. В результате приходят к представлению об однозначной детерминированности сознания изнутри одними лишь внутриорганическими зависимостями. В какие бы модные одежды такая трактовка психофизической проблемы ни рядилась, принципиально она не выходит за пределы старой мудрости Л. Бюхнера и Я.Молешотта. Вместе с Д.И.Писаревым и его западноевропейскими единомышленниками, отожествившими мышление с выделением желчи и мочи, вульгарные материалисты забывают о специфике психики; являясь отражением мира, она принципиально выходит за пределы лишь внутриорганических отношений6. Поскольку психика – отражение действительности, поскольку сознание – это осознанное бытие, они не могут не детерминироваться также своим объектом, предметным содержанием мысли, осознаваемым бытием, всем миром, с которым человек вступает в действенный и познавательный контакт, а не только лишь одними отправлениями его организма как таковыми.

Иногда – особенно отчетливо у Б.Спинозы – этот второй гносеологический аспект психофизической проблемы, выражающийся в зависимости сознания от объекта, вытесняет или подменяет первую функционально-органическую связь психики с ее «субстратом».

Единство души и тела, с точки зрения Спинозы, основывается на том, что тело индивида является объектом его души. «Что душа соединена с телом, это мы доказали из того, что тело составляет объект души»7. В попытке так установить психофизическое единство реальная связь структуры и функции подменяется идеальной, гносеологической связью идеи и ее объекта.

В отличие как от одной, так и от другой из этих попыток разрешить психофизическую проблему в плане только одной из двух зависимостей, действительное ее разрешение требует включения обеих.

Первая связь психики и ее субстрата раскрывается как отношение строения и функции; она, как будет видно дальше, определяется положением о единстве и взаимосвязи строения и функции. Вторая связь – это связь сознания как отражения, как знания, с объектом, который в нем отражается. Она определяется положением о единстве субъективного и объективного, в котором внешнее, объективное опосредует и определяет внутреннее, субъективное. Речь при этом, очевидно, не может идти о рядоположном существовании двух разнородных и между собой никак не связанных детерминации. Ведущая роль принадлежит здесь связи индивида с миром, с которым он вступает в действенный и познавательный контакт8.

Оба выделенные анализом соотношения, детерминирующие психику, включаются в единый контекст, которым они в целом и определяются. Для разрешения психофизической проблемы особенно существенно правильно их соотнести.

Психический процесс, который принципиально не сводится к только нервному физиологическому процессу, выступает по большей части как действие, направленное на разрешение задачи, предмет и условия которой заданы прямо или косвенно, непосредственно или опосредованно предметным миром. Природа этой задачи определяет характер неврологических механизмов, которые включаются в процесс ее разрешения.

Это положение отчетливо выступает, например, в правильно поставленном психофизиологическом исследовании движения, которое показывает, что с изменением задачи, которая разрешалась движением, отношения к ней со стороны субъекта, его мотивации, составляющей внутреннее психологическое содержание действия, изменяется также неврологический уровень и механизмы осуществления движения (см. главу о движении). Действие человека является подлинным психофизическим единством. Таким образом, в плане конкретного исследования преодолеваются вульгарные представления, насквозь пронизанные традиционным дуализмом, согласно которым психические моменты в человеческой деятельности будто бы являются внешними силами, извне управляющими движением, а последнее – чисто физическим образованием, для физиологической характеристики которого безразличен тот психофизический контекст, в который оно включено.

Лишь в таком единстве обоих соотношений, в которые включается психика, перестраивается понимание каждого из них, до конца преодолевается психофизический дуализм, непреодолимый, пока каждое из них берется порознь, причем психика, соотносясь, неизбежно противопоставляется мозгу, субстрату или объекту. На самом деле мы в конечном счете имеем не два равноправных и внеположных соотношения. Одно из них в действительности включено в другое и в свою очередь определяет его.

В онтогенезе строение мозга обусловливает возможные для данного индивида формы поведения, его образа жизни; в свою очередь образ жизни обусловливает строение мозга и его функции. Ведущим, определяющим является при этом развитие образа жизни, в процессе перестройки и изменения которого происходит развитие организмов и их органов – в том числе мозга – заодно с их психофизическими функциями.

При переходе от биологических форм существования и жизнедеятельности животных к историческим формам общественно-исторической деятельности у человека изменяются материальные основы, определяющие психику, и она сама. С переходом от биологического развития к историческому у человека психика переходит на новую, высшую, ступень. Этой высшей, качественно специфической ступенью в развитии психики является сознание человека.

С развитием у человека трудовой деятельности, которая материализуется в определенных продуктах, сознание человека, формирующееся и развивающееся в процессе этой деятельности, опосредуется предметным бытием исторически создаваемой материальной и духовной культуры. Будучи «продуктом» мозга, сознание становится историческим продуктом. Генезис сознания неразрывно связан со становлением человеческой личности, с выделением ее из окружающего и противопоставлением ей окружающего как предметного мира, объекта ее деятельности. Становление предметного сознания, в котором субъект противополагается объекту, является по существу не чем иным, как идеальным аспектом становления личности как реального субъекта общественной практики. Сознание предполагает возможность индивида выделить себя из природы и осознать свое отношение к природе, к другим людям и к самому себе. Оно зарождается в процессе материальной деятельности, изменяющей природу, и материального общения между людьми. Получая в речи, в языке форму реального практического существования, сознание человека развивается как продукт общественной жизни индивида.

Появление психики и развитие новых форм ее всегда связано с появлением и развитием новых форм жизни, новых форм существования. Так, в частности, появление и развитие сознания – этой высшей специфически человеческой формы психики – связано с развитием общественной жизни.

Предмет и задачи психологии как науки

Уяснение природы психического определяет теоретические задачи психологии, специфику психологического познания. Анализ любого психического явления показывает, что осознание – а значит, всякое, даже наивное познание – психических явлений всегда предполагает раскрытие тех предметных связей, посредством которых психические переживания впервые выделяются из мистической туманности чистой непосредственности, лишенной всякой определенности и членораздельности, и определяются как объективные психологические факты. Поскольку предметные отношения могут быть неправильно или неполно, неадекватно раскрыты в непосредственных данных сознания, эти последние могут давать неадекватное познание психических явлений. Не все то, что человек переживает, он адекватно осознает, потому что не все отношения, выражающиеся в переживании и определяющие его, сами адекватно даны в сознании как отношения. Именно поэтому встает задача – отличного от простого переживания – познания психического посредством раскрытия тех объективных связей, которыми оно объективно определяется. Это и есть задача психологии. Психологическое познание – это опосредованное познание психического через раскрытие его существенных, объективных связей и опосредований.

Психологическая наука, радикально отличная от основных тенденций традиционной психологии, изучавшей функции или структуру сознания только имманентно, в замкнутом внутреннем мире, должна исходить при изучении человеческого сознания из его отношения к предметному миру объективной действительности.

Заодно с преодолением дуалистического противопоставления психического как будто бы замкнутого внутреннего мира миру внешнему падает традиционное дуалистическое противопоставление самонаблюдения, интроспекции внешнему наблюдению, падает самое понятие самонаблюдения в его традиционной трактовке, которая, замыкая самонаблюдение в самодовлеющем внутреннем мире, механически противопоставляет его внешнему, объективному наблюдению.

Поскольку, с одной стороны, действие или поступок не могут быть определены вне своего отношения к внутреннему содержанию сознания, объективное психологическое наблюдение, исходящее из внешней стороны поведения, не может брать внешнюю сторону поведения в отрыве от внутренней его стороны. С другой стороны, осознание моих собственных переживаний совершается через раскрытие их отношений к внешнему миру, к тому, что в них переживается, познание психических фактов, исходящее из внутренней их стороны, из самонаблюдения, не может определить, что собственно оно дает, вне соотношения психического, внутреннего с внешним.

Пусть я исхожу из самонаблюдения: мне даны мои переживания так, как мои переживания никому другому не могут быть даны. Многое из того, что сторонний наблюдатель должен был бы установить косвенным путем посредством кропотливого исследования, мне как будто непосредственно открыто. Но все же: что собственно представляет собой мое переживание, каково объективное психологическое содержание того процесса, субъективным показателем которого оно служит? Чтобы установить это и проверить показания моего сознания, я вынужден, становясь исследователем собственной психики, прибегнуть принципиально к тем же средствам, которыми пользуется в объективном психологическом исследовании сторонний наблюдатель. Сторонний наблюдатель вынужден прибегнуть к опосредованному познанию моей психики через изучение моей деятельности не потому только, что ему непосредственно не даны мои переживания, но и потому, что по существу нельзя объективно установить психологический факт или проверить объективность психологического познания иначе, как через деятельность, через практику.

Восприятие предполагает наличие реального объекта, непосредственно действующего на наши органы чувств. Оно всегда при этом есть восприятие какого-то материала (предмета, текста, нот, чертежа), которое совершается в определенных реальных условиях (при определенном освещении и пр.). Для того чтобы установить наличие этого объекта и, значит, наличие восприятия (а не галлюцинации), необходимо, очевидно, прибегнуть к ряду операций, совершаемых в определенных реальных условиях. Для того, например, чтобы утверждение о четкости восприятия не было фразой, лишенной всякого определенного значения, нужно прибегнуть к объективному мерилу, дающему возможность придать утверждению точное содержание, например: четкость и острота зрения при чтении такого-то текста в таких-то реальных условиях, на таком-то расстоянии, при таком-то освещении. Но для того чтобы это установить, необходимо, очевидно, испытать функцию в этих конкретных реальных условиях – действительно прочитать этот текст.

Воспроизведение предполагает соответствие воспроизведенного образа реальному объекту. Для того чтобы установить наличие этого соответствия и, значит, наличие подлинного воспроизведения (а не воображения) и характер соответствия (степень точности) и, значит, психологические особенности воспроизведения или памяти, необходимо, очевидно, объективизировать воспроизведенный образ, выявить его вовне, хотя бы зафиксировать словесно и создать таким образом возможность проверки этого соответствия в определенных условиях, доступных реальному контролю.

Имеется ли налицо действительно мышление (а не случайная ассоциация представлений), определяется тем, осознаны ли объективные предметные отношения, которые дают решение задачи. Но дают ли осознанные в данном психологическом процессе отношения действительное решение задачи, – это доказывается и проверяется ее решением. Субъективное чувство понимания – это симптом, который может быть обманчивым. Оно по существу заключает в себе гипотезу о возможных действиях субъекта. Эта гипотеза проверяется действием: понимание решения задачи определяется умением ее решить, а умение ее решить доказывается ее решением.

Через посредство деятельности субъекта его психика становится познаваема для других. Через посредство нашей деятельности объективно познаем нашу психику, проверяя показания нашего сознания, даже мы сами. Случается поэтому – каждый это когда-либо испытывал, – что собственный наш поступок внезапно открывает нам в нас чувство, о существовании которого мы не подозревали, и совсем по-новому нам же освещает наши собственные переживания. Мы сами через нашу деятельность, не непосредственно, а в испытаниях жизни глубже всего познаем самих себя. По тем же самым данным нашей деятельности познают нашу психику и другие. Понятным, таким образом, становится, что другие люди, перед которыми разворачивается наша деятельность, иногда раньше замечают в нас вновь зародившееся чувство, во власти которого мы находимся, чем мы сами его осознаем, и порой даже правильнее судят о нашем характере и о наших реальных возможностях, чем мы сами в состоянии это сделать.

Показания нашего сознания о наших собственных переживаниях, данные самонаблюдения, как известно, не всегда достоверны; иногда мы не осознаем или неадекватно осознаем свои переживания. Для познания собственной психики мы всегда должны исходить – в принципе так же, как при познании чужой психики, но лишь в обратной перспективе – из единства внутренних и внешних проявлений. Интроспекция как такое погружение во внутреннюю сторону, которое бы вовсе изолировало и оторвало психическое от внешнего, объективного, материального, не может дать ник

Источник: http://studopedia.ru/4_90146_priroda-psihicheskogo.html

Природа человеческого сознания

Сознание – та часть человеческой сущности, которая возвышает его над животным миром. В рамках естественных наук сознание определяется как высшая форма отражения окружающего мира мозгом человека. Его главным признаком является возможность формирования и передачи мыслей и образов в виде слов, текстов, математических и других символов (речь устная и письменная, или вторая сигнальная система, по Павлову). Сознание возникло в ходе антропогенеза естественным путем как закономерный результат усложнения организации живой материи мозга.

В среде философов такой естественнонаучный взгляд на природу сознания часто трактуется как “вульгарно-материалистический” или “научно-материалистический”, т.е. с подтекстом недостаточности или неполноценности материализма как самодостаточного мировоззрения. Это поощряет психологов, социологов, культурологов и прочих гуманитариев к попыткам оторвать сознание от физиологии человека, “вырвать сознание из прокрустова ложа Павловского рефлекса”. Сознание в этом случае определяется как особая сущность, вроде и не отрывающаяся от материи, но, с другой стороны, и не отождествляющаяся с ней, т.е. с оттенком идеальности. Такой подход возникает потому, что психология изучает не природу сознания вообще, а раскрывает структуру психики человека с позиций изучения личности – отдельного социального индивида.

В религии, а часто и в философии, сознание получает абсолютно идеалистическую трактовку, рассматривается как высшая нематериальная сущность, отличающая человека от всего органического мира. Фактически сознание отрывается не только от материи, но и от человека вообще, развивается идея надчеловеческого происхождения сознания. Даже если признается материальность мозга как субстрата человеческой психики, происхождение сознания трактуется как божественное (и, следовательно, непостижимое) или космическое (что также малодоступно пониманию). И только естественнонаучный подход предлагает реальные доказательства материальных основ сознания, оперируя при этом достоверными фактами.

Научное понимание проблемы сознания началось с открытия материальных основ высшей нервной деятельности. Был установлен рефлекторный механизм нервной деятельности, доказана электрохимическая природа нервных импульсов, выявлена связь сознания с сенсорными системами (органами чувств), обеспечивающими восприятие внешних сигналов, наконец, найдены материальные носители человеческой памяти. Развитие материалистического взгляда на проблему сознания имеет и глубокое философское обоснование на базе теории отражения. Остановимся подробнее на этих ключевых понятиях.

(1) Отражение как способ функционирования мозга человека

Отражение — постоянное свойство любой материи, оно возникает при взаимодействии материальных объектов, процессов, потоков информации, следствием чего является изменение каждой из взаимодействующих сторон. Если обозначить одну систему как отражающую, а другую как отражаемую, то отражение следует определить как воспроизведение особенностей отражаемой системы в структуре и свойствах отражающей системы.

Отражение, изучаемое в механике, оптике и других физических науках, называется вещественно-энергетическим (или субстратно-энергетическим). Здесь срабатывают законы сохранения массы и энергии. Отражение, изучаемое кибернетикой, теорией информации, точнее всего может быть названо информационным отражением. Очевидно, что в неживой природе отражение существует лишь как пассивный результат взаимодействия материальных систем, передача информации здесь не отделена от передачи массы и энергии, никаких структурных элементов, специализирующихся на информационном отражении, здесь нет.

В ходе эволюции материи от неживой природы к жизни и к ее наивысшей точке – возникновению человека – свойство отражения претерпело не только количественные, но и качественные изменения, проявившись в форме высшей нервной деятельности, психики, сознания.

Живые существа, в отличие от физических систем, активно используют их информационно-отражающие свойства для приспособления к внешней среде. И это достигается за счет того, что в живых организмах возникают высокоспециализированные информационно-отражательные устройства.

Ответные реакции отражения различаются у организмов разного уровня сложности. Растения, грибы и низшие животные проявляют простую ответную реакцию – движения к источнику света, движения роста, протоплазматическая раздражимость. Большинство многоклеточных животных демонстрирует сложную ответную реакцию в виде мышечных сокращений, локомоции, поведенческих актов. Это становится возможным благодаря развитию специализированных чувствительных (сенсорных) структур, нервной системы и двигательного аппарата. У высших животных и человека высокая специализация органов чувств (обоняния, осязания, вкуса, зрения, слуха) сочетается с очень разнообразными двигательными актами в форме сложного поведения.

Попадая по нервным волокнам в мозг человека, сенсорный стимул сначала приводит к образованию ощущений – субъективных (возникающих изнутри) эквивалентов объективного (внешнего) раздражителя. Например, энергия света с длиной волны 540 нм вызывает ощущение “зеленого цвета”. Человеческий мозг интерпретирует полученное ощущение на основе предшествующего опыта и сиюминутного настроения, то есть преобразует его в восприятие. Ощущение зеленого цвета может соответствовать восприятию леса, сада, хорошего летнего дня. Например, у М.Ю. Лермонтова: “И кудри виноградных лоз вились, красуясь меж дерев прозрачной зеленью листов. ” Можно сказать, что восприятие формирует идеальную модель, субъективный образ объективно существующей реальности.

При этом мозг человека не просто принимает внешние сигналы от рецепторов, но существенно дорабатывает и интегрирует их. Физиологам известно, что человеческий глаз – это очень несовершенная оптическая система, значительно искажающая ход световых лучей. Если бы мы видели мир таким, каким его “рисует” наш глаз, то мы получили бы очень нечеткую, размытую цветовую картинку, насыщенную “шумовыми” радужными бликами. Зрительный анализатор мозга изменяет сигналы от рецепторов, создавая правильные образы рассматриваемых объектов.

Наш мозг преобразует сенсорные сигналы в осознанные образы почти мгновенно. За доли секунды объект опознается и определяется – желателен он или опасен. Такое быстрое распознавание обеспечивается совместной хаотичной активностью нейронов головного мозга, которая все же имеет скрытый порядок. Распределенные по мозгу ансамбли нейронов – колонки головного мозга – в ответ на минимальные стимулы резко и одновременно сменяют одну картину на другую. При этом многочисленные колонки создают дробную мозаику, которая, как высокоразрешающая видеокарта компьютера, позволяет выявлять мелкие детали и осуществлять тонкое и гибкое восприятие окружающего мира.

Но хаотичные системы, по сравнению с упорядоченными матрицами компьютера, имеют важное преимущество – они способны постоянно создавать новые и новые образы. Хаотичная активность нейронов мозга лежит в основе генерации новых идей, решения проблем, выявления ошибок. Неслучайно хаотичность работы мозга у человека значительно выше, чем у животных, и это достигается не столько увеличением числа нейронов, сколько расширением зон их контактов – синапсов.

Таким образом, отражение объективно существующих предметов и процессов в форме образного восприятия – это и есть способ функционирования мозга человека, общий механизм психических функций.

(2) Условный рефлекс – физиологическая основа высшей нервной деятельности

В ходе эволюции нервной системы уже у относительно простых животных формируется рефлекторный тип реакций организма, обеспечивающий его целостную и гармоничную деятельность. Рефлекс – это ответная реакция организма на раздражение, осуществляемая с помощью нервной системы (о рефлексах и рефлекторной дуге см. также раздел 5.2). На основе рефлекторной деятельности уже у животных формируются два типа поведения: инстинктивное поведение – врожденное, обеспечиваемое безусловными рефлексами, и индивидуально приобретенное поведение, связанное с условными рефлексами. Условные рефлексы вырабатываются путем образования временных межнейронных связей при многократном подкреплении безусловного рефлекса каким-либо условным раздражителем (свет лампочки, звонок, слово и др.). Если безусловные рефлексы являются проявлением низшей нервной деятельности и обеспечивают преимущественно внутреннюю регуляцию организма, то условные рефлексы составляют основу высшей нервной деятельности (ВНД). ВНД обеспечивает психическую жизнь животных и человека, целесообразность их поведения в меняющихся условиях среды.

У человека, как и у животных, ВНД слагается из безусловных и условных рефлексов. Мы подвержены инстинктам питания, продолжения рода, самосохранения и т.п. Инстинктивны и наши эмоции, порождаемые подкорковыми структурами мозга. Эмоции отражают мир не в виде образов, а в виде чувственных состояний: страха, гнева, тоски, грусти, радости, удовольствия. Эмоции унаследованы людьми от животных в ходе эволюции как древние механизмы формирования приспособительного поведения. Эмоции “работают” на удовлетворение биологических потребностей организма, на поддержание его гомеостаза. Как и у животных, на наши инстинкты и эмоции наслаиваются условные рефлексы, приобретаемые в индивидуальном развитии. Но количество и сложность условных рефлексов у человека несравненно больше, чем у самых совершенных животных, включая высших обезьян.

Таким образом, ВНД человека отличается высочайшим уровнем сложности условно-рефлекторной деятельности, достаточным для формирования образного восприятия внешнего мира и отправления самых сложных психических функций. В некоторых обстоятельствах условно-рефлекторная деятельность мозга может даже подавлять безусловные рефлексы (например, хождение по раскаленным углям в йоге, нечувствительность к боли во время боя в восточных боевых искусствах).

Подчеркнем, что возможность распространения принципа рефлекса на всю работу головного мозга, в том числе и на высшую нервную деятельность, впервые обосновал выдающийся русский физиолог И.М. Сеченов еще в 1863 году. Он считал, что психические акты носят такой же закономерный характер, как и акты чисто нервные. Мысль, по Сеченову, – это психический рефлекс с задержанным окончанием, развивающийся по цепи ассоциативных связей. В дальнейших исследованиях академика И.П. Павлова и его школы вопросы рефлекторной деятельности мозга получили довольно глубокое теоретико-экспериментальное развитие, и сейчас не должно возникать сомнения в том, что в основе сознательной деятельности лежат нейробиологические процессы.

(3) Морфофункциональная дифференциация и интеграция мозга

Доминирование условно-рефлекторных актов в человеческой психике анатомически связано с усилением корковых отделов больших полушарий головного мозга (новая кора). В свою очередь, разрастание коры зависит от активности работающих мышц, особенно мышц руки, подчиняющихся условно-рефлекторной регуляции (по принципу обратной положительной связи). Именно поэтому такой социальный фактор, как трудовая деятельность, способствовал прогрессивному развитию больших полушарий головного мозга.

Высокая эффективность условно-рефлекторной деятельности мозга человека определяется также его сложной системной организацией. С одной стороны, кора больших полушарий четко дифференцирована на проекционные поля, области, в которые поступает определенная сенсорная информация (зрительные, слуховые и другие поля). Внутри полей нейроны сгруппированы в форме вертикальных колонок с множественными внутренними связями. С другой стороны, колонки и поля связаны между собой как в пределах одного полушария, так и в пределах всего мозга. Эти сетевые связи обеспечивают сложную функциональную интеграцию всей условно-рефлекторной деятельности.

Таким образом, высоко эффективная условно-рефлекторная работа мозга человека, лежащая в основе его психической, сознательной деятельности, базируется на морфофункциональной дифференциации и интеграции мозга. Именно сложные связи между многочисленными нейронами, их колонками и полями стали материальной основой ассоциативного (связанного) мышления, что, в частности, выразилось в преобразовании безусловно-рефлекторных эмоций в сложные условно-рефлекторные человеческиечувства.

Особую роль в становлении чувств человека играла социальная компонента его эволюции. Чувства обладают большой субъективностью, они не всегда адекватны раздражителю и, тем не менее, могут стать ведущим фактором поведения. Например, не обязательно любить прекрасное и ненавидеть ужасное, возможно изменение этого соотношения с точностью до наоборот. Таким образом, чувства – это результат социализации эмоций, поскольку в основе их лежат как индивидуальные психические особенности личности, так и морально-этические (социализированные, культурно-исторические) особенности психики.

(4) Вторая сигнальная система – основа интеллекта человека

Сложные условно-рефлекторные связи человеческого мозга, лежащие в основе возникновения чувств, параллельно стимулировали возникновение и развитие центров речи. Таким образом, изначальное развитие коры больших полушарий, связанное с управлением скелетно-мышечной системой (прямохождение, манипулирование рукой в ходе трудовой деятельности), подкреплялось развитием второй сигнальной системы– словесного восприятия и связанного с ним процесса мышления. И это – еще одна, важнейшая, особенность ВНД человека.

В ходе антропогенеза на базе врожденных и приобретенных рефлексов путем звукоподражания происходило постепенное усиление речедвигательных нервных связей. Внешне это выразилось в развитии устной и мысленной речи, основой которой явилось абстрактное (понятийное) мышление. Слово, мысленное или произнесенное вслух, приобретает статус условного символа, понятия. Понятийное мышление по механизму условного рефлекса стимулирует определенные действия, поступки, способствуя тем самым формированию осознанного поведения человека в социальной среде. В связи с развитием письменности (письменной “речи”), столь необходимой в процессах обучения, в психике человека начинает преобладать словесное мышление с внутренней речью, представляющее собой основу человеческого интеллекта.

Благодаря развитию устной и письменной речи психика человека стала принципиально отличаться от психики животных. Устная речь позволила совершенствовать глубину человеческих знаний от полного незнания до знания частичного, а затем и исчерпывающего. Изменение сознания человека путем приобретения знаний в ходе его индивидуальной жизни привносит онтогенетический аспект в формирование сознания отдельного индивида. Письменная “речь” вносит дополнительный аспект исторического формирования сознания. Изменения психики животных обусловливаются опытом лишь одной конкретной особи, тогда как изменения человеческой психики благодаря устной речи и письменности подвержены влиянию социализации: человек способен обогащать индивидуальный, онтогенетический опыт опытом общественно-историческим.

(5) Физиологические механизмы памяти

Для адаптации индивидуального поведения к окружающей среде, тем более для осуществления разнообразной высшей нервной деятельности, человеку, равно как и животным, необходима неврологическая память. С механизмом памяти связана способность к научению, осуществляемая через подкрепление условных рефлексов путем привыкания. Для человека без научения и памяти оказались бы невозможными ни планирование успешных действий, ни преднамеренное избегание ошибок.

Как и в компьютере, в мозге человека существует два вида памяти: кратковременная (оперативная) и долговременная. При определенных условиях кратковременная память переходит в долговременную.

Кратковременная память возникает в ответ на сигналы от органов чувств – сенсорная память – либо от услышанного или прочтенного слова – вербальная, т.е. словесная, память. Кратковременная память поддерживается цикличной повторяемостью электрических импульсов в замкнутых цепях нейронов и сохраняется в пределах секунд или минут.

Интересно, что кратковременная память человека не зависит от его воли и не может сознательно контролироваться, но зависит от функционального состояния организма. Например, алкоголь в малых дозах усиливает ее, а в больших блокирует, что вызывает впоследствии затруднения при попытке вспомнить происходившие события. Алкоголь, разжижая липидные (жировые) мембраны нервных клеток, прерывает циркуляцию электрических импульсов, и поступающая информация просто не запоминается. В обычных условиях быстрое стирание информации из кратковременной памяти идет путем активного вытеснения ее новой информацией от непрерывно вырабатываемых сигналов в головном мозге.

Долговременная память формируется на основе кратковременной, но сохраняет информацию от нескольких минут до нескольких лет, а ее отдельные формы не стираются на протяжении всей жизни. Долговременная память базируется на устойчивых изменениях внутри самих нервных клеток и в зонах их контакта – синапсах. Синапсы очень многочисленны и многообразны, их число в ходе обучения может возрастать. Постоянное поступление импульсов создает также новые (“обходные”) нейронные пути их запоминания. В итоге один нейрон может получать одновременно до 200 000 сигналов от других нейронов и при этом участвовать в формировании нескольких образов. Всего же головной мозг человека содержит десятки миллиардов нейронов! Это означает, что практически бесконечное число образов может храниться, не перегружая емкости нервной системы. Реально же человек использует лишь десятую часть этой емкости.

Таким образом, материальная природа сознания может быть еще раз подтверждена материальностью центрального звена человеческой психики – памяти. Окончательное выяснение молекулярной основы долговременной памяти позволит решить спор между психологами и физиологами в пользу признания физико-химических (материальных) основ сознания человека.

(6) Нервная возбудимость и торможение определяют темперамент человека

Известны различия людей в поведении, обозначаемые как темперамент или “характер”. Физиология объясняет такие индивидуальные особенности сочетанием двух противоположных нервных процессов – торможения и возбуждения, их силой, уравновешенностью и подвижностью.

Возбуждение и торможение – два состояния нервных клеток. Первое сопровождается проведением нервных импульсов, а второе – их угнетением. Эти состояния определяются скоростью электрохимических реакций, лежащих в основе возникновения нервных импульсов, и, что принципиально важно, являются генетически закрепленными признаками, так как зависят от молекул мембранных белков.

Как помним, гены отвечают за синтез разнообразных клеточных белков, а через них и за фенотипические признаки организма. Поэтому у разных людей скорости возбуждения и торможения нервной системы оказываются различными.

И.П. Павлов выделил четыре основных типа нервной системы (четыре темперамента), между которыми есть и промежуточные типы.

Сильный неуравновешенный, безудержный тип (холерик) характеризуется сильными нервными процессами с резко выраженным преобладанием возбуждения. Представители этого типа очень активны, у них быстро вырабатываются возбудительные и медленнее тормозные условные рефлексы. Последние являются недостаточно стойкими.

Сильный уравновешенный тип может быть подвижным (сангвиник) или инертным (флегматик). Те и другие быстро вырабатывают и стабилизируют возбудительные и тормозные рефлексы. Однако сангвиники быстрее приспосабливаются к изменившимся условиям и вырабатывают новые, соответственные условные рефлексы. Для флегматиков перестройка является более сложным процессом и осуществляется медленнее.

Слабый тип (меланхолик) характеризуется легкой тормозимостью даже при незначительных внешних влияниях. Меланхоликов отличает замедленная выработка и неустойчивость возбудительных условных рефлексов. Тормозные рефлексы вырабатываются у них быстро и характеризуются стабильностью.

В резко выраженном виде обозначенные типы психики встречаются относительно редко, гораздо больше разнообразных промежуточных вариантов. Это и понятно, поскольку такой сложный признак, как тип ВНД, является полигенным, т.е. зависит от экспрессии многих генов.

Наряду с очевидным генотипическим определением темперамента, существенное значение при окончательном формировании типа нервной системы человека имеют условия развития организма, в том числе воспитание, трудовая деятельность, особенности питания и др.

Умеренная физическая и умственная нагрузка активирует возбудительные процессы, что способствует выработке и закреплению положительных (подкрепляющих данный вид деятельности) условных рефлексов. При увеличении времени работы или ее тяжести условные рефлексы угнетаются, развивается охранительное торможение с последующим общим утомлением. Пищевое голодание вначале несколько усиливает условно-рефлекторную деятельность, а затем ее угнетает. Белок пищи имеет особое значение, именно недостача белка вызывает быстрое угнетение рефлексов. Избыток жиров способствует повышению возбудимости в высших отделах мозга, избыток углеводов ведет к снижению этой активности. Кофеин в умеренных дозах улучшает выработку условных рефлексов, бром усиливает тормозные процессы. Алкоголь сначала усиливает возбудительные процессы и угнетает тормозные, затем наступает одновременное ослабление тех и других. Никотин угнетает процессы торможения, затем возбуждения, и этот порочный круг ведет к ослаблению высшей нервной деятельности в целом.

И все же у человека среди внешних (эпигенетических) факторов решающее значение в формировании типа нервной системы имеют социальная среда, воспитание, образование и общественный характер трудовых операций.

(7) Функциональная асимметрия полушарий мозга

Картина человеческой психики, основанная на особенностях его высшей нервной деятельности, будет неполной, если не упомянуть еще об одной особенности человеческого мозга – функциональной асимметрии правого и левого полушарий. Функциональная асимметрия полушарий отмечается рядом физиологов и у животных. Она имеет генетическую основу и в то же время корректируется образом жизни животного. У человека явление полушарной асимметрии также носит генетический характер, но кроме этого на него наслаиваются и множественные онтогенетические факторы.

Левое полушарие человеческого мозга связано с психическими функциями абстрактно-аналитического мышления. Именно здесь расположены центры речи, поэтому левым полушарием прежде всего распознаются легкоразличимые и знакомые вербальные стимулы. Так, человек с превалированием левополушарных функций тяготеет к теории, имеет большой словарный запас и активно пользуется им, ему присуща двигательная активность, целеустремленность, способность прогнозировать события.

Правым полушарием мы воспринимаем преимущественно зрительные сигналы, а также стимулы трудноразличимые и незнакомые. “Правополушарный” человек тяготеет к конкретным видам деятельности, он прекрасно владеет пространственной оценкой, для него характерно и целостное восприятие, и одновременное восприятие, и конкретное узнавание.

Разделение функций левого и правого полушарий способствует целостному и одновременно дифференцированному вовлечению мозга в любую из форм его активности. Таким образом, особенности человеческой психики основываются также на взаимодополняющем сотрудничестве двух полушарий.

Преимущество отдельного полушария в определении стадии той или иной нервно-психической деятельности легло в основу классификации творческого типа личности (классификация предложена И.П. Павловым). Художественный тип личности характеризуется преимущественно “правополушарным” образным мышлением, преобладанием первой сигнальной системы (сенсорной) над второй (речевой). Такие люди охватывают всю действительность целиком, не разделяя ее на части. К творческим личностям относятся не только художники и актеры, но и знаменитые ученые, так как зачастую, для того чтобы совершить открытие, необходимо отказаться от знакомых представлений и создать новый образ. Для мыслительного типа личности характерно преобладание второй сигнальной системы над первой, т.е. “левополушарного” абстрактного мышления. Однако явная асимметрия мозга обнаружена не у всех людей. Большинство из нас относится к среднему типу личности, с уравновешенным функционированием двух сигнальных систем.

Исследования сознания естественнонаучными методами нельзя считать законченными. На современном этапе при помощи эмпирических (в основном электрофизиологических) методов мы в состоянии измерить лишь суммарную активность мозга или его отдельных областей: зарегистрировать эмоциональные всплески, отличить состояния сна и бодрствования, разделить фазы сна. К сожалению, при помощи эмпирических методов мы не можем зарегистрировать отдельную мысль, выявить природу мотивации конкретных поступков и т.д. Здесь биология сталкивается с теми же трудностями, что и квантовая механика при изучении элементарных частиц. Двойственная природа и слишком малые размеры элементарных частиц затрудняют их регистрацию при помощи приборов (которые, в свою очередь, тоже состоят из элементарных частиц с определенными свойствами). В нейробиологии, как и в квантовой механике, велика роль погрешностей измерительных приборов, которые искажают, а зачастую и просто заглушают измеряемые свойства таких малых объектов, как отдельные нервные клетки или их локальные сети. Кроме того, суммарная электрическая активность всего человеческого мозга сама по себе является “шумовой” помехой при попытке регистрации активности отдельных локальных нейронных сетей.

Несомненно, что сознание является функцией человеческого мозга. Морфологические и физиологические особенности головного мозга конкретного человека, наряду с социальными и культурными факторами, предопределяют личностные особенности сознания. В целом же, сознание человека представляет собой сложную и еще до конца не исследованную систему, в которой нет малозначимых элементов. Безусловные и условные рефлексы, первая и вторая сигнальные системы, эмоции, чувства и творческие наклонности, ощущения, восприятия, мышление, интеллект – все это составляет объективную основу субъективного мира человека, его собственного Я, всего того, что мы называем сознанием.

Дата публикования: 2014-11-02 ; Прочитано: 919 | Нарушение авторского права страницы

studopedia.org — Студопедия.Орг — 2014-2020 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.008 с) .

Источник: http://studopedia.org/2-42463.html

Природа и качественные особенности психики человека

Рубрика: Психология

Дата публикации: 20.08.2016 2016-08-20

Статья просмотрена: 965 раз

Библиографическое описание:

Митяшов, Р. П. Природа и качественные особенности психики человека / Р. П. Митяшов. — Текст : непосредственный, электронный // Молодой ученый. — 2016. — № 16 (120). — С. 469-473. — URL: https://moluch.ru/archive/120/33170/ (дата обращения: 04.05.2020).

С древних времен природа души, психики человеческого сознания были связаны со способностью человека легко ориентироваться и предпринимать действия в неопределенных ситуациях, которые предполагают использование логики. Точно такие же взгляды были высказаны в работах Августина Блаженного, Декарта, Спинозы. Но с течением времени такое понимание теряло свою актуальность и, в конце концов, уступило своё место плоской репродуктивистской трактовке психики, которая была выдвинута в ассоцианизме. В современной интерпретации данная трактовка представляется в разного рода адаптационно-гомеостатических моделях психики.

Например, концепция Ж. Пиаже, в которой в виде интеллекта подвергается рассмотрению когнитивная адаптация, состоящая в уравновешивании ассимиляции и аккомодации [1, с 149].

Нужно обратить внимание на то, что репродуктивистская трактовка психики достаточно верно отражает ту сложившуюся в социуме разделенного труда ситуацию, в которой большинство трудящихся индивидов являются носителями «превращенных» (в данном случае — репродуктивных) форм сознания.

Подобный подход повлёк за собой развитие психологического знания, тем самым образом сконцентрировав исследователей на изучение всецело «превращенных» форм психики.

Но, всё же, возвращаясь к психологии, общепринятые положения о творческом характере человеческой деятельности и о том, что сознание человека не только является отражением объективного мира, но и творцом его, были сформулированы диалектической философией и нисколько не распространяются на определение предмета психологии.

Психология творчества, которая в свете этих положений должна приобрести статус методологически конституирующей теории в психологии, продолжает существовать на правах частного раздела последней [2, с. 155].

К сожалению, сейчас психология, хотя и описывает широчайший круг понятий, и имеет большой спектр психических особенностей человеческого менталитета, но всё же ныне не имеет единой шкалы, которая оценила бы необходимые параметры психики, которая бы полностью могла удовлетворить всем современным требованиям к ее практическому применению.

Поэтому, чтобы соизмерить и сравнить психические особенности архетипов человека, мы должны использовать собственную шкалу психонормальности, которая позволит наглядно определять здоровую, нормальную психику человека от частично недоразвитой или искаженной, а иногда и вовсе полностью больной.

Нормальная психика, которая позволяет считать человека здоровым, определяется следующими компонентами:

Необходимый набор рецепторов в совокупности с механизмом адекватной рецепции всех сигналов-раздражителей, которые поступают из био- и инфосферы.

Сбалансированная рефлективность, которая включает среднедостаточную силу реакций, как возбуждения, так и торможения, которые соответствуют РАД [3, с. 203]. При этом должно происходить чёткое осуществление оценочно-аналитической обработки информации, которая поступает от системы рецепции через связь с сознанием, что обеспечивает широту и направленность рефлективности в сторону разумности, ноосферности.

Результирующие параметры индивидуальной психики каждого человека находятся в зависимости от того, как организованы нейропиля коры головного мозга.

Для нынешнего времени нормальной психикой человека можно считать такую, которая обладает предельной рефлективностью, что подразумевает сдержанность эмоций при любых обстоятельствах. Отклонения от этого могут означать некоторую степень неразвитости или искаженности психики.

Ещё нормальную психику отличает способность адекватно реагировать на раздражителей всех четырех сигнальных подсистем по широкому кругу макро- и микрокосмических сфер, функционируя в режиме ноосферной направленности, отражая влияние негасферных явлений.

В настоящее время известен следующий способ, позволяющий оценить параметры психики: по удару молоточком в область колена врач-психиатр может сказать о степени рефлективности некоторых АФЦ I-ой сигнальной подсистемы. Но это всё, что возможно узнать таким способом. Невозможно сразу определить реакцию человека на хорошее или плохое [4, с. 126].

Следует иметь в виду, что способы проверки с помощью тестов и собеседований не обладают эффективностью, но выявить нормальную работу функциональных центров II-ой сигнальной подсистемы можно в послушании, дисциплине, разумном подчинении индивида. Балансировка этих центров и наполнение содержанием соответствующих РАД происходит при воспитательном процессе, а отсутствие требуемых РАД или их нарушение проявляется при недостатке воспитания или его полном отсутствии.

Психическая ненормальность человека приводит к широкому спектру расстройств менталитета — от простых недолгосрочных отклонений в поведении (неврозы) до довольно тяжелых и протяженных по времени заболеваний, которые связаны с глубокими значительными расстройствами и функциональными изменениями психоневротической деятельности, которые в свою очередь влекут нарушение отражения реальности и поведения (психозы, арефлексия).

При присутствии перечисленных отклонений появляются изменения в адекватности рефлективности индивида на различные события и явления, происходящие с ним в жизни. А это находит отражение в характере и манере поведения (нарушения спокойствия, уравновешенности, предусмотрительности, рассудительности, разумности) и в конечном итоге на всех параметрах его менталитета [5, с. 217].

В сумме эффекты индивидуальных психик отражаются в показателях общественной психики, широте макрокосмических сфер ее рефлективности. Результирующие этих суммативных явлений представляют нам нормальное психическое состояние данного общества: либо общественное спокойствие, которое сопровождается его гармоничным развитием, либо общественное волнение, которое порой доходит до истерии и часто сопровождается различными катаклизмами в обществе (вплоть до революций).

Психика есть базовая, самая ранняя по историческим меркам составляющая менталитета. Другие составляющие (например, сознание, интеллект) возникали у человека в процессе эволюционного развития в более позднее время.

Психика является своеобразной рефлексией организма, что означает наличие у него способности к разнообразным рефлексам, точнее, проявление им реакционных способностей на раздражители как внутреннего, так и окружающего миров человека [6, с. 158].

Являясь очень важным, если даже не сказать главным признаком жизни вообще и показателем развитости любого организма, психика и сама имеет филогенезный период развития, который исторически сопоставим по времени лишь с длительностью самой Жизни, начиная с момента ее зарождения на планете Земля и продолжая свое совершенствование до нынешнего времени.

На данный момент времени можно утверждать, что психика является одной из самых изученных частей человеческого менталитета. В первую очередь нужно дать описание сути психических процессов, которое ввел В. М. Бехтерев:

«Другая особенность функциональной деятельности мозговой коры, это — взаимная смена явлений возбуждения и торможения, с которой мы встречаемся при повторном возобновлении раздражений, вызывающих сочетательные рефлексы, ибо каждый сочетательный рефлекс при повторном его возобновлении постепенно угасает или тормозится и, с другой стороны, заторможенный рефлекс после прекращения раздражений через то или другое время вновь растормаживается. Независимо от такого внутреннего торможения и внутреннего же растормаживания мы имеем и процесс внешнего торможения, наступающего под влиянием какого-либо стороннего внешнего раздражения в период выявления рефлекса, как мы имеем и внешнее растормаживание, осуществляемое под влиянием внешнего раздражения, производимого в период заторможенности рефлекса». [7, с.194].

Таким образом, здесь говорится о замене одного процесса другим, а это свидетельствует о том, что между обоими процессами нет противоположения, потому что они, находясь в активной фазе, помещены в условия функционального взаимоотношения. Это взаимоотношение обоих процессов проявляется как во времени путём смены одного другим, так и в пространстве, потому что в обычных условиях возбуждение одной мозговой функции сопутствуется торможением других функций и наоборот.

Таким образом, процессы генерализации рефлекса и его последовательной дифференцировки являют собой тесную связь, потому что они есть выражение одного и того же процесса возбуждения и торможения, но в различных фазах его развития.

В конечном итоге, следуя большинству определений, под психикой нам должно понимать способность центральной нервной системы головного мозга человека производить взаимодействие с внешней средой, что значит держать в режиме активного функционирования его организм и возможность адекватно реагировать на происходящие явления и события.

Одна из самых главных функций психики — регуляция, управление поведением и деятельностью живого существа. Огромный вклад в изучение закономерностей человеческой деятельности внесли русские психологи: А. Н. Леонтьев, Л. С. Выготский.

Главная особенность психики человека, которая отличает его от животного — это присутствие сознания. Сознательное отражение окружающей действительности — это такое отражение, в котором выделяются ее объективные устойчивые свойства вне зависимости от отношений к ней субъекта (А. Н. Леонтьев). Основными факторами возникновения были труд и язык [8, с. 261].

Любой совместный труд людей предполагает разделение труда, когда каждый член коллектива делает определенные операции, порученные именно ему. В процессе индивидуальной деятельности результат является самостоятельной целью, поэтому человек начинает понимать смысл отдельного действия, который мог быть неясен при коллективном труде, так как некоторые операции были лишь промежуточными.

Смысл, по определению А. Н. Леонтьева, и есть отражение отношения цели действия к мотиву.

Деятельность — это активное взаимодействие человека с окружающим миром, где он следует сознательно установленной цели, которая появляется в результате появления у него определенной потребности, мотива.

Мотивы и цели не всегда совпадают. Причина, по которой человек поступает тем или иным образом, зачастую различается с тем, для чего он действует. Когда мы говорим об активности, где нет какой-то определенной осознаваемой цели, то здесь нет и деятельности в человеческом смысле слова, а имеет место импульсивное поведение, управляемое непосредственно потребностями и эмоциями [9, с. 35].

Под поведением в психологии обычно понимается внешние проявления психической деятельности человека.

К фактам поведения человека причисляются:

1.различные отдельные движения и жесты (к примеру, махание рукой в знак приветствия, кивание головой),

2.внешние проявления физиологических процессов, которые связаны с состоянием, деятельностью, общением людей (к примеру, улыбка, поднятие бровей, взгляд, покраснение лица, дрожь и т. п.),

3.действия, несущие определенный смысл,

4.поступки, имеющие социальное значение и связанные с нормами поведения.

Поступок — это такое действие, в котором при исполнении, человек понимает его значимость для окружающих, т. е. его социальный смысл.

Основной характеристикой деятельности можно назвать ее предметность. Под предметом подразумевается не просто природный объект, а предмет культуры.

Существует так же другая характеристика деятельности — ее социальная, общественно-историческая природа. Самостоятельно открыть формы деятельности с предметами человек не в состоянии. Это производится при помощи других людей, демонстрирующих образцы деятельности и включающих человека в совместную деятельность. Переход от деятельности, которая разделена между людьми и которая выполнялась во внешней форме, к деятельности индивидуальной составляет основную линию интериоризации, по мере течения которой создаются психологические знания, умения и способности [10, с. 129].

Деятельность неизменно имеет опосредованный характер. В качестве средств используются орудия, различные знаки, символы и общение с окружающими людьми. При осуществлении любого акта деятельности, мы непосредственно выражаем в нем какое-либо отношение к окружающим людям, даже если они на самом деле не находятся рядом на момент совершения деятельности.

Деятельность человека без исключения является целенаправленной, она следует цели как сознательно представляемому запланированному результату, для осуществления которого она служит. Цель регулирует деятельность и, если нужно, исправляет ее ход [11, с. 115].

Деятельность — это вовсе не совокупность реакций, а целая система действий, которые собраны в одно единое целое побуждающим ее мотивом.

Мотив в свою очередь — это то, ради чего производится деятельность, он задаёт смысл того, что будет делать человек [12, с. 178].

Таким образом, деятельность неизменно имеет продуктивный характер, что означает, что она в конечном итоге преобразует как внешний, так и внутренний мир человека. В соответствии с тем, какие изменения произошли в процессе деятельности, различают некоторые разновидности деятельности (трудовая, познавательная, коммуникативная и т. п.).

Человеческая деятельность обладает сложным иерархическим строением. Она включает в себя несколько уровней: первый уровень содержит основные виды деятельности, затем уровень, отвечающий за действия, следующий — уровень операций, и последний — уровень психофизиологических функций [13, с. 241].

Действие — это процесс, который происходит для достижения цели. Действие содержит в качестве необходимого компонента акт сознания в виде постановки цели. Через действия человек реализует свою активность, пытаясь осуществить поставленную цель с учетом внешних условий.

Любое действие является сложной системой, которая включает в себя три части: ориентировочную, исполнительную и контрольно-корректировочную. Первая помогает отражать совокупность объективных условий, которые нужны для достижения наилучшего результата. Вторая часть производит заданные изменения в объекте действия. И, наконец, последняя следит за ходом выполнения действия, сравнивает конечные результаты с заданными образцами и, если нужно, производит изменения как ориентировочной, так и исполнительной частей действия [14, с. 174].

Операцией является любой конкретный способ исполнения действия. Характер выбранных операций находится в зависимости от условий, в которых происходит действие, и опыта человека. Операции чаще всего почти не подлежат осознанию их человеком, т. е. это уровень автоматических навыков.

При упоминании того, что человек осуществляет какую-то деятельность, не стоит упускать из внимания тот факт, что человек является организмом с высокоорганизованной нервной системой, развитыми органами чувств, сложными психофизиологическими функциями, ставшими предпосылками и средствами деятельности [15, с. 193].

К примеру, если человек задаётся целью что-нибудь запомнить, он способен задействовать различные действия и приемы запоминания, но эта деятельность будет основана на имеющейся мнемической психофизиологической функции: никакое из выполненных действий не дало бы желаемого результата, если бы у человека не было мнемической функции.

К любой деятельности человека толкает какая-либо потребность. Потребность определяется как испытываемое человеком состояние нужды в чем-либо. Каждый нуждается в еде, воде, сне, воздухе — такие потребности называются первичными, потому что удовлетворение их жизненно необходимо. Также, так как человек является существом биосоциальным, то потребность в общении с другими людьми у него занимает одно из главных мест.

Таким образом, можно проследить иерархию потребностей от более примитивных до самых утонченных. Такую шкалу потребностей разработал знаменитый психолог Маслоу. Потребности в порядке их очередности: физиологические потребности, потребность в безопасности, потребность в принадлежности и любви, потребность в признании, эстетические потребности [16, с. 478].

1. Пиаже Ж. Теория Пиаже // История зарубежной психологии (30–60-е гг. XX в.). М., 1986.
2. Стеценко А. П. Психологическая структура значения и ее развитие в онтогенезе: Автореф. дис. канд. психол. наук. М., 2004.
3. Руденский У. В. Социальная психология, М., 1997
4. Матюшкин А. М. Проблемные ситуации в мышлении и обучении. М., 1972.
5. Гальперин П. Я. Введение в психологию М., 1976.
6. Ярвилекто Т. Мозг и психика. М., Прогресс, 1992.
7. Бехтерев В. М. Мозг и его деятельность / под ред. А. В. Гервера. — М.; Л.: Гос. изд-во, 1928.
8. Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. 4-е изд. М., 1981.
9. Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. — М.: Педагогика, 1986.
10. Шибутани Т. Социальная психология. Ростов н/Д, 1998.
11. Рубинштейн С. Л. Принцип творческой самодеятельности // Вопр. философии. 1989. № 4.
12. Платонов К. К. Занимательная психология. М., 1990
13. Кудрявцев Т. В. Психология профессионального обучения и воспитания. М., 1985.
14. Розин В. М. Психология: теория и практика. М., 1997
15. Годфруа Ж. Что такое психология. В 2 т. М., Мир, 1992
16. Маслоу А. Г. Мотивация и личность. — СПб.: Евразия, 1999.

Источник: http://moluch.ru/archive/120/33170/

1. возникновение и развитие психики в филогенезе психика

Навигация по данной странице:
• 4 этапа эволюции психики