Страничка православного психолога — православный психолог

15.09.2018

«Зачем православному-то нужна эта психология?»

Страничка православного психолога

Ведет страничку — Фимина Екатерина Борисовна

Приветствую вас на обновленной страничке психолога.

На эту страничку заходят разные люди.

У кого-то возникла проблема, и ему нужна помощь специалиста.

А кого-то просто интересуют вопросы психологии как науки, которая становится все более необходимой для современного человека.

Но на один, может быть главный, вопрос я, пожалуй, отвечу сразу.

«Зачем православному-то нужна эта психология?»

Во-первых, каждый из нас, пришедших в церковь, проходит свой путь к Богу. И он не всегда прост. Я, например, уже 30 лет иду по нему, но пока еще в самом начале пути, как мне кажется (хотя очень хочется быть христианкой, а не просто называться таковой). И многое за эти годы приходилось преодолевать. Когда мой сын стоял на пороге переходного возраста, мы мучили своими «исповедями» батюшку, который по 40 минут стоял над нами, «расправив 2 черных крыла»… В какой-то момент, не выдержав, он изрек: «Дорогие мои, если вы не пойдете к психологу, батюшка попадет… в Центр психического здоровья!»

Во-вторых, когда нам плохо, и мы нуждаемся в помощи, мы задаем любимый русский вопрос «Что делать?». Но на него (увы!), даже такая замечательная наука как психология, не отвечает…

. Ведь на этот вопрос Господь уже ответил, оставив нам свои Заповеди.

Как возлюбить-то этого самого ближнего своего?

Как не убить (даже словом)?

Как не возжелать жену брата своего (когда так хочется)?

Как… как… как. — эти вопросы уже из области психологического.

И, если вы захотите узнать ответы, мы с вами будем искать их вместе. Некоторые из них, если вы мне позволите, я буду помещать на этой страничке.

С любовью во Христе!

Записаться на личную консультацию можно по тел. 8-964-521-65-43.

Можно также задать вопрос по эл. почте ekaterina.fimina@bk.ru.

Предлагаемые материалы

Код для блогов / сайтов
Разместить ссылку на материал:

Алексеевский ставропигиальный женский монастырь

Источник: http://hram-ks.ru/psiholog.shtml

Основы православной и просто здравой психологии

Раздел публикаций о вопросах психологии и психотерапии детей и взрослых в контексте православной антропологии.

православный психолог

  • Психические расстройства и методы их лечения — беседа с врачом-психиатром, кандидатом медицинских наук Дмитрием Авдеевым
  • Как понять, что у родителей психическое расстройство (и что теперь делать) — Мария Пушкина
  • Гиперчувствительные скандалисты: 8 причин бояться поколения Z — Реми Блюменфельд
  • Фрейд и Православие: незримая война — Максим Солохин
  • Осторожно, Юлия Гиппенрейтер! — Асия Кадырова
  • Я – хуже всех? Покаяние и комплекс неполноценности — Борис Херсонский
  • Типы студентов. Дореволюционные карикатуры — Владимир Кадулин
  • Нашествие хикикомори — Александр Данилин
  • Артефакты психологических экспериментов — Людмила Копец
  • Психоаналитические трактовки личности, религии и культуры в свете православной этики — игумен Агафангел Гагуа
  • Пустые мысли изнуряют душу — архимандрит Андрей Конанос
  • У созависимых родственников наркозависимых своя «ломка»— Нина Кайшаури
  • Инфантилизм, как явление. Почему не все умеют любить? — Евгения Белякова
  • Симулякры в современном мире — Марина Бигнова
  • Признаки деструктивного тренинга — Александр Невеев
  • Позитивное мышление — Александр Невеев
  • Когда страх мешает жить. Интервью сотрудником центра психологической помощи МЧС — Ларина Пыжьянова
  • Сверхидеи как мост в никуда — Михаил Вершинин
  • Реабилитация детей с ДЦП — Елена Семенова, Екатерина Клочкова, Александра Коршикова-Морозова, Анна Трухачева, Елена Заблоцкис
  • Как отличить конструктивную критику от обесценивания — Яна Филимонова
  • Девять поступков епископа, из-за которых уходят лучшие сотрудники из Церкви — Тревис Бредберри
  • То, что мы считаем грехом, порой имеет медицинскую причину — Наталия Скуратовская, Ксения Смирнова
  • 5 простых правил для победы над прокрастинацией — Екатерина Демина
  • Психотерапевт или психиатр? Как понять, когда и к кому обращаться за помощью — Александр Невеев
  • Остановить безумие. Если близкий сходит с ума у вас на руках. Опыт родственника и рекомендации психиатра — Борис Веркс, Мария Лейбович
  • Люди с комплексом спасателя. Об эмоциональном выгорании благотворителей и читателей — Людмила Петрановская
  • Как справиться с эмоциональным выгоранием — Марина Бочарова
  • Проблемы внутрицерковных отношений в психотерапии священнослужителей — Наталия Скуратовская
  • 10 секретов человеческой психики, о которых мало кто знает — Фактрум
  • Поколение ЯЯЯ. О том, почему современное поколение обречено на провал — Джоэл Штейн
  • 20 отвлекающих маневров, с помощью которых манипулируют вами и затыкают вам рот — Lifter
  • Как перестать ненавидеть себя? — Даниил Гуляев
  • Невроз: замкнутый круг— Ирина Терентьева
  • Невроз и депрессия: в чем разница? — Ирина Терентьева
  • Пограничное расстройство личности — звучит страшно? — Оксана Богданова
  • 55 советов для улучшения работы мозга — Ментальная инженерия
  • Как избавиться от слов-паразитов— Скот Янг
  • Цыганский гипноз. Как не попасть под влияние? — Ментальная инженерия
  • Список лжепсихологий — Александр Невеев
  • Люди заполняют свою пустоту алхимией и шаманством — Александр Невеев
  • 26 причин кажущейся эффективности психотерапии — Александр Невеев
  • Отец психоанализа Зигмунд Фрейд против Святых Отцов— иерей Михаил Дронов
  • Критика психоанализа Зигмунда Фрейда — Карл Поппер
  • Святоотеческое отношение к болезни — Юрий Максимов
  • Как правильно разубеждать людей в мифах и лжи — Кристофер Грэйвс
  • Осторожно, психолог! — Евгения Белякова
  • Синдром медсестры. Почему некоторые женщины любят слабых мужчин? — Татьяна Суржко
  • 5 навыков зрелости — Юлия Пирумова
  • Без вины виноватые. Психология жертвы — Наталья Фомичева
  • Нужна ли церковным людям помощь психолога? — протоиерей, психолог Давид Цицкишвили
  • Делает ли психология человека счастливее? — ректор Института христианской психологии протоиерей Андрей Лоргус
  • Как не надо говорить с мамами детей-инвалидов — Екатерина Савостьянова
  • К кому приходит рак: психосоматические причины онкологии — Александр Данилин
  • Воспитание воина — Олег Верещагин
  • Записки психиатра. Избранные размышления о болезни, «опиуме народа» и шестом чувстве — Борис Херсонский
  • Секреты усталости: как научиться отдыхать? — психотерапевт, старший научный сотрудник Института психиатрии Алексей Паршин
  • Настоящему мужчине карьера ни к чему — Татьяна Соломатина
  • Что такое социопатия, и как с ней бороться — беседа с детским психиатром профессором Галиной Козловской
  • Пастырская психиатрия: разграничение духовных и психических расстройств — Василий Каледа
  • Как лечить душу — Сергей Белорусов
  • Смиренный лидер? — игумен Петр Еремеев
  • Практика самообмана — Алексей Березин, Нина Березина
  • Об особенностях женской природы — иерей Вадим Коржевский
  • Живу в эпоху головастиков (интервью с психологом Ольгой Лысовой-Бродиной) — Татьяна Вигилянская
  • Лечение депрессии — Игорь Олейчик
  • Вера никогда не приведет к шизофрении — Дмитрий Авдеев
  • Особенности православного подхода в психотерапии — Дмитрий Авдеев
  • Душевные состояния в христианской психологии — Юрий Зенько
  • Актуальность богословского взгляда на современную психологию — Николай Лагутов

православный психолог

Детская психология:

  • Психология подросткового возраста: проблема буллинга — Кирилл Хломов
  • Ни одна травля в школе не закончится, пока в неё не вмешаются взрослые — Наталья Цимбаленко
  • Травля в детском коллективе. Есть ли способы ее преодолеть? — Людмила Петрановская
  • Им нечего больше хотеть: как воспитать ребенка в условиях материального изобилия — Марина Мелия
  • Привет, Чучело. Что делать, если ваш ребенок – жертва травли или возглавляет ее? — Мария Новикова
  • Подросток попался в сеть — Наталья Крамаренко, Марина Тылкина
  • Не погружайте детей в болото претензий — Катерина Мурашова
  • Ребенок плохо учится – что делать? Нужно радоваться — Александр Лобок
  • Воровство в детском возрасте — Med o’key
  • Мама, купи мне монстра — коррекционный педагог Анастасия Дуброва
  • Когда вы разговариваете с ребенком — помолчите — Юлия Гиппенрейтер
  • Кого боятся подростки(рекомендуем к прочтению каждому родителю) — Катерина Мурашова
  • Пограничные психические состояния у детей — семинар психолога Ирины Медведевой
  • Больше доминант, хороших и разных. Детские зависимости и способы их преодоления — иерей Владимиром Сергачевым
  • Когда дети хамят — Анна Сапрыкина
  • Детские коллективы для ребенка вредны или Как пережить каникулы — Александр Колмановский
  • Как прогнать бабайку? — Оксана Головко
  • Травля в детском коллективе. Есть ли способы ее преодолеть? — Людмила Петрановская
  • Детская болезнь — Дмитрий Соколов-Митрич
  • Ябеда-карябеда — Инна Карпова
  • Гиперактивный ребенок — Галина Козловская
  • Почему не хочется хвалить ребенка? — Татьяна Шишова
  • Как стать моральным уродом? — интервью с ведущим руководителем Центра коммуникативных исследований ИСЭПН РАН, кандидатом социологических наук Наталией Марковой
  • Читая Спока — Владимир Ошеров
  • Я сердита, я сердита! — Ирина Лукьянова
  • Подросток: одиночество в сети? — Мария Руднева
  • Психофизиологические особенности десятиклассников — Наталия Суворова
  • Источник: http://www.k-istine.ru/psychology/orthodox_psychology.htm

    Православный психолог и его клиенты

    01.04.04, 16:25

    «Психологическая служба при храме» — для многих такое сочетание выглядит экзотично. Однако в Москве подобная служба существует уже восемь лет, и поток людей, приходящих за помощью к православным психологам, с каждым годом становится все больше.
    Какой помощи они ищут? Почему в храме им недостаточно церковных таинств? Как священники относятся к деятельности службы? На эти и другие вопросы отвечает руководитель службы православный психолог Ирина Николаевна МОШКОВА.

    Справка. Психологическая служба появилась при православном центре «Живоносный источник» в 1996 году. Сам центр возник на базе семейной воскресной школы храма в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник» в Царицыне. Директор школы — Ирина Николаевна Мошкова, кандидат психологических наук, специалист в области семейной психологии. Духовник — настоятель храма в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник» прот. Георгий Бреев.
    В психологической консультации работает четыре специалиста. Прием ведется также на базе Царицынского центра социального обслуживания в Отделении социальной и психолого-педагогической помощи семье и детям, открытом в 1988 году благодаря православным специалистам.

    К психологу или на исповедь?

    православный психолог— Как вы сами чувствуете, каково отношение Церкви к психологии?
    — В то время когда я воцерковлялась, Церковь только начинала возрождаться (это был примерно 85-86-й год) и еще не определила своей позиции по многим вопросам современного научного знания. Отношение к психологии тогда было настороженным или даже отрицательным — она воспринималась как лженаука. Тогда меня в некотором смысле призывали отказаться от своей профессии.
    Сейчас ситуация изменилась. Как известно, в Российском православном университете Иоанна Богослова открыт факультет психологии. Его декан — священник Андрей Лоргус — в прошлом выпускник факультета психологии МГУ. К нам на практику приходят студенты Свято-Тихоновского богословского института. Там есть специальность — социальная педагогика, которая немыслима без учета возрастной и семейной психологии.
    На Рождественских чтениях работает секция «Христианская антропология и психология», на которой собираются верующие специалисты. Есть священники, которые получили психологическое образование и сочетают его со своим служением. Есть положительный опыт взаимодействия священника с психологом.

    — Почему современному человеку понадобился психолог? Ведь раньше без них обходились.
    — Мы живем в таком бурном ритме, что часто оказываемся не в силах привести в порядок жизнь своей души. Наша суета, многопопечение приводят к тому, что мы не можем ничего додумать, проговорить до конца, у нас мысли именно «скачут» в голове, чувства только вспыхнули и уже погасли. Мы все время на людях. Дома тоже нет условий, чтобы мы могли просто побыть в одиночестве и как-то упорядочить свой внутренний мир. Только мы уединились — кто-то нас опять потревожил: звонит телефон, работает телевизор. Мы говорим впопыхах, общаемся с кем попало, делаем не подумав, а потом сожалеем. И этот сумбур, хаос переживаний, событий сплетаются в какой-то ком, человеку плохо, и он не в силах понять — почему.
    Задача психолога — помочь человеку выполнить работу по упорядочиванию своей жизни. Первоначальный диалог часто происходит так: человек что-то рассказывает, плачет, с трудом формулирует свои мысли, вспоминает о детстве и одновременно рассказывает о настоящем. А психолог должен во всем этом смешанном в кучу материале увидеть логическую цепочку и показать человеку скрытые мотивы его поведения. Ведь часто бывает, что мы думаем одно, говорим другое, делаем третье, сами себя не понимаем, не видим моменты противоречий. Если же речь идет о семейном конфликте — нужен человек, с которым главные действующие лица могли бы спокойно, доверительно поговорить, обдумать свою жизнь.

    — Разве для всего этого не достаточно иметь хорошего друга?
    — Все-таки здесь нужны и специальные знания — например, по возрастной психологии. Потому что одно дело — проблемы дошкольника, другое дело — подростка, или юноши, или девушки. Психолог помогает родителям в этом разобраться, тем более что подросток, например, на консультацию вместе с мамой может не пойти, а отношения заходят в тупик.
    Психолог, зная законы общения, умеет расположить человека к контакту, выстроить беседу таким образом, чтобы получился диалог, чтобы человек, который страдает, болеет, переживает, ищет решение, мог свои главные жизненно важные позиции определить. А психолог должен уметь по рассказу произвести анализ, построить правильное обобщение. Далеко не каждый человек, не каждый приятель на это способен.
    Но есть немаловажный фактор: психолог нужен православный. Бывает, что в критической ситуации друг дает какой-то совет не с точки зрения Закона Божия, а с точки зрения расхожего здравого смысла. Скажем, муж изменил жене. Женщина ищет сострадания, рассказывает об этом с болью. А друг или подруга говорит: «Да ладно, плюнь ты на него, сама измени! Живи своей жизнью!»
    С одной стороны, этот совет дан «в утешение». А с другой — совет-то какого свойства! Часто на прием к нам приходят люди, которые не только с друзьями-подругами беседовали, но и бывали на консультации у неверующих специалистов и получали подобные рекомендации. Человек успокаивался, начинал следовать этим советам, и его собственные поступки обрушивались на его совесть новой болью, совершенно нестерпимой. К чувству, что «я жертва», добавлялось еще ощущение, что «я виновник». В этом случае ситуация так запутывается, человек страдает, плачет, он не хочет жить, но он и не знает, что делать и как себя вести.

    — Но если это верующий человек, ему, наверное, нужно бежать на исповедь, а не к психологу?
    — Собственно, смысл нашей работы с человеком в том, чтобы подготовить его к общению со священником. Мы ни в коей мере не подменяем священнического служения, мы просто помогаем человеку совершить эту первоначальную работу размышления над собственной жизнью, чтобы он нашел болевые точки собственного «я», которые ему помогают потом покаяться. Пока человек живет в ощущении «жертвы» и полагает, что не он виноват в том, что у него жизнь не сложилась, а кто-то другой (муж, родители или ребенок), — дело не пойдет. Человек придет на исповедь, но не с раскаянием, а с желанием себя оправдать, поплакаться в жилетку и рассказать, какие все злые и жестокие вокруг. Священник его спрашивает: «Ты-то сам понимаешь, что ты грешен?» А человек страдает от обиды, он искренне не понимает: а, собственно, в чем ему извиняться или каяться? Это перед ним должны все извиняться! Он культивирует в себе эту обиду, претензии и ропот по отношению ко всем окружающим.
    Т.е. человек приходит в храм, но к исповеди он не готов, он не готов к изменению самого себя и своего образа жизни. Наша задача — помочь человеку к этой точке зрения прийти, избавить его от ощущения «жертвы» и показать, что на самом деле он сам ответственен за свою жизнь, что тупик или кризис, в который он попал, — это результат его собственного выбора.
    Священник может такому «обиженному», неготовому к исповеди человеку очень серьезно выговорить, сказать: «Что ты тут время занимаешь, отвлекаешь? Смотри, сколько людей стоит за спиной!» И бывает, это вызывает такой ступор в дальнейшем — ни шагу в сторону храма человек больше не сделает. У него душа болит, рассказать он это не может, ощущения своей виновности не имеет, понимания того, как жить дальше с этой болью, тоже нет. И человек начинает «глотать воздух».
    В этот момент, если священник не поможет, а православный психолог не встретится на пути, — пойдут к экстрасенсам, колдунам, по объявлениям: «отворожу — приворожу», «верну любимого» — пожалуйста, любые болезни исцелят.

    — Т.е. консультация психолога — это вынужденная мера помощи воцерковляющимся людям?
    — Это особенность современной церковной жизни: очень много людей приходит в храмы, у священников огромная нагрузка. Контакт прихожанина со священником на исповеди чрезвычайно краток — несколько минут, а душа переполнена какими-то чувствами, мыслями, переживаниями. Порой священник даже по нескольким словам дает мгновенную оценку духовного состояния человека. Если человек приходит в состоянии душевного надрыва, усталости, отчаяния, депрессии, священник, бывает, ограничиваясь краткими словами, накладывает епитрахиль, читает разрешительную молитву, понимая, что пройдут, может быть, еще годы и десятилетия, прежде чем человек придет в норму.
    Священник призывает человека к тому, чтобы он внутри себя начал самостоятельную работу производить, совершать некие усилия: «Молись, смиряйся, терпи, пойди навстречу человеку, который против тебя враждует». Но на практике это сделать бывает тяжело. Когда человек наталкивается на нелюбовь, непонимание, враждебность, он быстро отчаивается, обижается и после двух-трех неудачных попыток нормализовать отношения теряет ощущение, что это целесообразно, что стоит так напрягаться.

    — А психолог чем может помочь в этом случае?
    — С одной стороны — выслушать, понять. Для этого требуется, конечно, глубочайшее сочувствие, доверие, симпатия к собеседнику, каким бы он ни был. От него может и перегаром пахнуть, он может быть человеком с надорванной психикой, принимающим горстями лекарства, он может уже сделать несколько попыток самоубийства и т.д. — мы обязаны уметь выстроить с ним контакт.
    И вторая, очень важная часть — это умение укрепить человека, поддержать и вывести из состояния потерянности, горечи, раздавленности, ощущения «жертвы». Нужно уметь ему деликатно показать, что на самом деле никто другой, а именно он сам во многом эту ситуацию запутал или привел ее к такому драматическому развитию, подсказать, почему предпринятые усилия не приносят результата и какие еще есть возможности исправить положение.

    — Получается, что психолог бывает нужен очень часто. А когда же он не нужен?
    — Когда человек уже ясно понимает цель и смысл своей жизни, когда он уже разобрался в задачах спасения и сам уже трудится над исправлением собственной души. В этом случае, даже если у него есть серьезные проблемы, ему достаточно совета духовника, благословения, поддержки, регулярной исповеди, причастия.

    — Бывает ли так, что священник сам направляет к вам человека?
    — К нам постоянно приходят люди по благословению священника с разными семейными проблемами. Совсем недавно, например, священник направил к нам одну многодетную мать — у нее восемь детей. Там у родителей с каждым ребенком и между самими детьми свои сложные отношения, так что пришлось целую схему рисовать, чтобы во всем этом разобраться и в памяти удержать.
    Бывают ситуации еще более неожиданные. Уже не в первый раз к нам обращаются священнослужители — за советом по поводу воспитания детей. Таких случаев за восемь лет работы накопилось уже достаточно. Священник, который ведет большую пастырскую деятельность, в собственной семье оказывается выключенным из процесса воспитания ребенка. Он может присутствовать дома, но не находить никаких душевных сил для того, чтобы порисовать, погулять, позаниматься с ним спортом. Вот и выходит, что «сапожник без сапог»: наставлять и направлять духовных чад иногда оказывается легче, чем наладить контакт с собственным — даже единственным — ребенком.

    — Приходят ли к вам люди с расстроенной психикой?
    — Да. Тем более что один сотрудник нашей службы по специальности психотерапевт, медицинский психолог. Он чаще других принимает людей, у которых есть проблемы с психическим здоровьем. Среди них есть и алкоголики, которые с большим трудом выходят из запоя или только начали пить под влиянием каких-то обстоятельств; и люди в депрессии, ведь депрессия стала болезнью века — ею может страдать человек абсолютно любого возраста. православный психолог

    — А почему депрессия стала такой распространенной?
    — Это естественное следствие безбожия, которое в кризисных ситуациях порождает чувство безнадежности. Верующий человек понимает: то, что невозможно человеку — возможно Богу; по слезной молитве, соединенной с сердечным прошением, Господь может чудесным образом устроить мою жизнь и жизнь моих близких. У неверующего человека за унынием часто наступает отчаяние — состояние, когда человек перестает бороться за себя.
    Мне приходилось видеть молодых людей 23-25 лет в состоянии жесточайшей депрессии, когда объективно здоровый человек превращается в «живой труп». Он может лежать на постели сутками или застыть в одной позе, у него могут появиться мышечные спазмы, судороги конечностей. Ожесточение, обида, собственная гордость замыкают его, доводят до такого состояния, когда у него нет ни мыслей, ни чувств, ни желаний. Убедить такого человека лечиться чрезвычайно трудно. Он себя больным не считает, он себя вообще не анализирует в этот момент, просто тупо смотрит в одну точку. Это те самые случаи, когда священники говорят: ничто не поможет, если Сам Господь не вмешается в жизнь этого человека, если что-то не произойдет, какой-то катаклизм, который вырвет человека из положения «живого мертвеца».

    — Какие реальные психологические проблемы могут привести к психической болезни?
    — Иногда бывает, что человек долгое время терпит какие-то унижения, поношения, он покоряется людям, которые постоянно им пренебрегают или посягают на его честь и достоинство. Человек, теряющий собственное достоинство, доведенный до определенной точки отчаяния, может или покончить с собой, или убить своего насильника, несмотря на то что это близкий родственник, или разрушить свое психическое здоровье.
    В моей практике приходится сталкиваться с женщинами, которые терпят жесточайшие побои от мужей. Пьяный муж куражится или изменяет ей, причем у нее на глазах, доводя жену до состояния крайнего, предельного унижения. Если у жены к этим страданиям присоединяются какие-то христианские чувства, она говорит: «А что делать? Я терплю и смиряюсь. » Хотя на самом деле это те самые случаи, когда терпеть-то, в общем, нельзя. Ведь это закон: с тобой обращаются так, как ты позволяешь. Человек страдает, но эти страдания не спасительны, они ведут к саморазрушению — или к физическому уничтожению. Развивается депрессия уже клинического характера, истерия или шизофрения как хронические заболевания. Человек от имеющейся проблемы «уходит в болезнь».

    — Как вы определяете, где психологические проблемы, а где уже болезнь?
    — Человек может быть болен сейчас, но он хочет выздороветь, или он стремится нормализовать отношения — это важный критерий нормы. Т.е. когда есть так называемая «критика», есть понимание своей ситуации, стремление улучшить положение дел. Нельзя помочь человеку, который хочет в своем страдании жить и с ним умереть, с ощущением того, как его горько и жестоко обидели. Это уже проявление болезни: он закоснел в этом, в нем нет потребности выйти из неблагоприятной ситуации.

    Одиночество в семье

    — Ваша психологическая консультация ориентирована на семью. С какими семейными проблемами чаще всего приходят к психологу?
    — Это и проблемы супружеских отношений, и проблемы воспитания детей. Очень часто приходят женщины с одинаковой бедой: пьющий муж. Можно себе представить, что значит жить с человеком, который ежедневно возвращается домой нетрезвым, ругается, дерется, кричит на детей, ничем не помогает по дому и плюс ко всему не приносит зарплату. Сейчас таких семей, к сожалению, очень много.
    Обращаются женщины, которые никак не могут найти спутника жизни. Приходят одинокие женщины, влюбленные в женатого мужчину. Эти отношения подчас длятся годами. Постоянная борьба женщины с самой собой забирает ее силы, она начинает чувствовать беспомощность, нервничает, не спит по ночам, не может работать, себя начинает ненавидеть, но справиться с чувством никак не может.

    — Это удается как-то переломить?
    — Конечно. Собственно, ради этого мы и работаем — чтобы человек нашел силы проанализировать свою жизнь, взглянул на самого себя как на христианина или на христианку, увидел свои ошибки, промахи, зацикленность на ощущении жалости к себе.

    — Но многие сегодня живут с убеждением: если тебя настигло «большое чувство», ты ничего с этим сделать не можешь. С точки зрения православного психолога, человек может управлять любыми своими чувствами?
    — Конечно — если он личность. В состоянии «индивидуума» человек, как правило, как раз собой не владеет, он живет и действует, руководствуясь движениями страстей. К великому сожалению, если говорить о современности, многие люди в этом состоянии «индивидуума» живут и прекрасно себя чувствуют, ни к чему больше не стремятся. Собственно, только когда человек начинает жить с Богом, то он с помощью Божией постепенно овладевает сам собой, он может руководить своими поступками, своими чувствами и даже своими мыслями.

    — К вам приходят только женщины? Или мужчины тоже?
    — Мужчины приходят все-таки гораздо реже. Многие мужчины убеждены, что обращаться к кому-то за советом — это признак слабости. Поэтому если мужчины и обращаются к нам, то, как правило, это молодые люди, у которых еще нет семьи и которым семью как раз и не удается создать. Конечно, обращаются и семейные люди. В современной семье человек очень часто чувствует себя одиноким.
    Есть такая современная проблема — просто бич многих и многих семей. Родители приходят на консультацию и заявляют: «Я ничего не могу сделать со своим ребенком, я с ним не справляюсь». А этому ребенку иногда — четыре-шесть лет! Уже не справляются! Ребенок капризничает, закатывает истерики, упрямится. Родители начинают пробовать разные методы его усмирения. То они его задабривают и все позволяют. Ребенок балуется еще больше. Тогда его берут в ежовые рукавицы: запрещают сладости или прогулки, строго наказывают и т.д. Это тоже не приносит результата. После этого родители прибегают к назиданию, начинают читать мораль — с цитированием Священного Писания, если люди воцерковленные: «Какая же ты христианка. Какой ты христианин. » А этому христианину, может быть, от силы семь лет. Понятно, что его душа еще не в том состоянии, чтобы осмыслить себя с этой точки зрения. А в ответ ребенок совершает иной раз более дерзкие поступки: может все расшвырять, иконы сбросить на пол: «Не буду молиться!», «Не пойду с тобой в храм!» и прочее.
    И вот тут начинается настоящая паника, потому что все перепробованные меры не приносят результата. И родители не видят, в чем они ошибаются.

    — А в чем они чаще всего ошибаются?
    — В выборе позиции по отношению к ребенку: они смотрят на него просто как на объект воспитания, считая, что он принадлежит им как некая вещь. А ребенок ведь — он не наш, он Божий, он дар Бога, данный нам для заботы, для передачи положительного опыта жизни. Родители, живущие с позицией «ты мой, я с тобой делаю все, что хочу», не учитывают того, что перед ними не игрушка, не вещь, а живая человеческая душа, которая реагирует на каждое родительское слово, которая может плакать, может быть изнуренной, может протестовать. Детская душа против нелюбви восстает всеми силами — вплоть до того, что может проявиться настоящий бунт и ребенок может уйти из дома.
    Родители жалуются, что дети непослушны, что они плохо учатся в школе, конфликтуют с учителями, гуляют до позднего вечера или подолгу сидят за компьютером. Но, как правило, за этим стоит чувство детского сиротства при живых родителях, когда в доме такая обстановка, что ребенок никому не нужен. Это сейчас очень актуально, это очень болезненная тема.

    — Что же может посоветовать психолог?
    — Ну вот, например, буквально перед нашим разговором у меня была беседа в Царицынском ЦСО. Бабушка держит на руках внука, которому всего два годика, и рассказывает про него, что ребенок очень нервный, всего боится, буквально не отпускает ее. У него страшный диатез, аллергические реакции, бронхиальная астма, он без конца болеет. У него есть еще сестренка, которой пять-шесть лет, но у которой уже капризы, сцены ревности в адрес этого малыша. Понятно, что в этой семье есть что-то, что ранит этих детей, приводит их к нервно-психическому перенапряжению.
    Выясняется, что мама родила детей без мужа, дети у нее есть, а материнских чувств нет. Она с утра до вечера работает, чтобы прокормить семью, перекинув всю заботу о детях на плечи бабушки. Бабушка вынуждена сидеть с детишками, но как она их ни ласкает, ни нежит, заменить мать невозможно. Я говорю: «А если мать будет поменьше работать?» Она: «Вы знаете, если она будет меньше работать, она включит телевизор и будет смотреть его». Считая, что ее личная жизнь не удалась, она жалеет только себя.
    Вот типичная картина детского сиротства. И бабушка нагружена сверх меры, такая двойная ноша: боль и о внуках, и о дочери (потому что получается, что она ее плохо воспитала) — все сплетается воедино, эта женщина непрерывно плачет. Рассказывает и плачет. православный психолог
    После такой беседы наша задача — побудить бабушку к действию, не просто к сетованию, не просто к слезам, а показать ей, что — да, так все сложилось, что теперь вы на собственную дочь рассчитывать не можете. С одной стороны, с помощью воскресной школы мы можем дать бабушке понимание того, к чему призван человек, каким его Бог задумал. С другой — бабушке нужно понимание того, что на нее возложен некий новый крест, к которому она внутренне не была готова — ни духовно, ни психологически. Она должна смириться с наличием этого креста и восполнить ту брешь, которую ее дочка создала. Бабушка должна и сама найти смысл жизни, и детей повести по жизни хотя бы на этом первом этапе.
    Опытные педагоги воскресной школы помогут бабушке понять, как надо общаться с детьми, чтобы они успокоились, приобрели душевное равновесие, духовно просвещались, развивались творчески. Самое же главное, что через воскресную школу открывается дорога в храм, к возможности участвовать в таинствах. Причем важно преодолеть ненависть, враждебность к дочери. Ей нужна со стороны матери любовная терпеливая забота, молитва о спасении души, чтобы она как личность не разрушилась окончательно и все-таки взялась за воспитание детей. И я уверена, что, если бабушка отважится на такой шаг, до конца года в этом доме уже будут положительные сдвиги.
    Таких бабушек, которые воспитывают внуков вместо своих дочерей, мы видим постоянно. Только в каких-то случаях мать может быть самоубийцей, в других — сидеть в тюрьме.

    — Многим людям удается реально помочь — изменить ситуацию, найти себя, найти дорогу в храм?
    — Конечно! Уже невозможно сосчитать, сколько таких людей было за восемь лет работы. А иногда даже еще ничего не изменилось, ситуация как была, так и осталась, но — родилось новое понимание, что я не просто песчинка в этой ситуации, которая ничего не значит, что я могу с помощью Божией что-то переменить, — и человек уходит благодарный, звонит через некоторое время: «Вы знаете, я думала (или я думал). а дай-ка я попробую!» Это дорогого стоит.

    Источник: http://www.nsad.ru/articles/pravoslavnyj-psiholog-i-ego-klienty

    Психолог в храме

    Зачем он нужен, если есть священник?

    Православным людям нередко свойственно настороженное отношение к психологии: не душевредное ли это дело? Но этот стереотип ломается самой жизнью. Оказывается, психологи могут быть и православными, и, более того, они могут работать в связке со священниками, каждый со своей стороны помогая людям решать не только душевные, но и отчасти духовные проблемы.
    Как же это происходит? Мы беседуем с руководителем православного Центра кризисной психологии при храме Воскресения Христова на Семеновской в Москве Михаилом Хасьминским.

    Из милиционеров — в психологи

    православный психолог— Вы раньше работали в милиции, потом стали психологом. Нетипичный сюжет, прямо скажем.

    — Да, в целом нетипичный. Когда я работал в органах правопорядка, у меня уже было второе, психологическое, образование, полученное как дополнительное, когда я учился в Академии МВД, в начале 1990-х годов. Надо сказать, что уровень преподавания там был очень серьезный, причем, что важно, нас нацеливали на практическую работу с людьми, особенно с людьми, оказавшимися в тяжелой жизненной ситуации и в первую очередь с жертвами криминальных преступлений. То есть у меня было два высших образования: одно юридическое, другое психологическое. И когда впоследствии я работал на разных оперативных должностях, то полученные психологические знания использовал ситуативно, они у меня оставались как бы на заднем фоне.

    — Как же так получилось, что Вы вдруг стали православным психологом?

    — Знаете, меня самого удивляет эта траектория: из милиционеров — в психологи. Ведь у меня никакого особого интереса к психологии тогда не было! Трудно поверить, что можно однажды поехать в Троице-Сергиеву Лавру и вернуться другим человеком, с совершенно другими мыслями, мировоззрением, желаниями.

    — Почему трудно?

    — Потому что, глядя со стороны, по-моему, тяжело в это поверить. Вообще, мне очень трудно про это говорить, это ведь было настоящее чудо. В самых общих чертах: однажды совершенно случайно я съездил в Троице-Сергиеву Лавру и приложился к мощам преподобного Сергия Радонежского. И вдруг прямо по дороге обратно в Москву понял, что нахожусь не на своем месте. Внезапно возник­ло ясное желание помогать больным раком. В это время, кстати, и у моей мамы был рак в последней стадии, который после той поездки неожиданно перешел в стойкую ремиссию, удивив врачей. Иду, увольняюсь — и устраиваюсь работать психологом в Российский онкологический научный центр им. Блохина Академии медицинских наук и волонтером в Первый хоспис для детей с онкозаболеваниями.

    Наверное, возникает вопрос: если человек совершает такие кульбиты, то как он столько прослужил в милиции и как ему доверяли оружие (улыбается). Но уверяю, это было совсем нормально, просто Бог посетил. Хотя со стороны, возможно, это действительно выглядело странно.

    — То есть Вы ушли из милиции не потому, что разочаровались в этой работе?

    — Нет. Никакого разочарования не было. Просто когда человека посещает Бог, жизнь видится ему под несколько иным углом и в ней появляется другой смысл и другие точки приложения, а соответственно, открываются и другие места служения.

    — Спрашиваю, потому что в обществе много предубеждений против этой профессии…

    — В милиции (а сейчас в полиции), как и везде, разные люди. Могу сказать, что за время службы я видел в силовых структурах совершенно потрясающих людей, самоотверженных, которые действительно болели за дело. А эти предубеждения вызваны и незнанием реальной обстановки в милиции, и какими-то личными проблемами, комплексами, ну и, бывает, ошибками сотрудников милиции. Да и вообще, всегда не любят тех, кто следит за порядком. Вот, например, школьники, они любят учителей? К тому же сейчас ведь очень многие строят свои представления об органах правопорядка на основе дурацких телесериалов!

    — Но из-за чего Вы все-таки ушли?

    — Я не знаю, как об этом рассказать. Ну как объяснить то, что с тобой происходит за несколько часов? Когда все меняется внутри, и ты понимаешь, что ты не там, где надо.

    — А есть что-то общее в работе оперативного работника и психолога?

    — Одно из важных профессиональных качеств опера — это способность к системному объективному анализу любой информации. Важно для оперативника и понимание психологии разных людей. Но просто вызубрив учебники и сдав зачеты, профессионалом не станешь. Сотрудник органов правопорядка должен иметь живой, быстрый ум, нестандарт­ное мышление, ответственность, внимательность, гибкость, правильную мотивацию, доброе сердце. Должна быть и честность, определенная личностная прямота, чтобы суметь увидеть и высказать ту правду, которую человек от себя очень часто прячет. Эти же качества важны и для практикующего психолога. Он должен очень трезво, очень критично относиться к тому, чтó человек, обратившийся к нему за помощью, о себе рассказывает (потому что людям свойственно что-то приукрашивать, что-то скрывать, что-то произвольно интерпретировать). И обычно он должен говорить пациенту правду, пусть подчас и неприятную. Да, психолог иногда должен быть и жилеткой, куда можно поплакаться, но жилетка эта может быть и достаточно жесткой, так сказать, бронежилеткой. То есть человека надо понять, надо дать ему выплеснуть чувства, но после этого четко обозначить суть его проблемы и ответственно предложить реальные способы ее решения. Это может восприниматься как жесткость, но это часто необходимо.

    православный психолог

    Храм Воскресения Христова на Семеновской, г. Москва. Фото Lodo27

    Проблемы: психологические или духовные?

    — Итак, Вы решили стать психологом. А зачем вообще в храме психолог? Ведь там уже есть священник.

    Но психолог может работать при храме, давая психологические консультации. И это, между прочим, тоже социальное служение и церковное послушание. Психолог таким образом занимается очень важным делом, помогая священнику в душепопечительстве. Пусть служение и другое, но именно служение.

    — А зачем вообще люди идут к психологу при храме, когда в самом храме уже есть священник? Почему они не идут сразу к священнику?

    — Далеко не в каждом храме священник всегда доступен, не всегда у него достаточно времени, не всегда достаточно знаний и опыта, чтобы помочь в решении не духовных, а психологических проблем (хотя они часто бывают связаны). Обычно к священнику все-таки идут решать духовные вопросы. Но поскольку человек трехсоставен (дух, душа, тело), то логично предположить, что человек за помощью в духовных вопросах должен идти к священнику, с душевными немощами — к психологу, а с болезнями тела обращаться к врачам. И если у человека существуют психологические проблемы (а они есть практически у каждого), то ими надо заниматься профессионально.

    — С какими проблемами работает ваш Центр?

    — Мы не работаем с психическими заболеваниями (на это есть психиатры) и зависимостями, специалисты нашего центра, бывает, работают с неврозами, психосоматикой, психологическими проблемами детей, но основное направление — кризисы. Кризис — это тяжелое состояние, поворот. Это и семейные проблемы, и тяжелые разводы, и психологическое состояние во время тяжелой болезни, и переживание насилия, и состояние после смерти близкого, и некоторые другие. Сейчас мы еще занимаемся работой с беженцами, реабилитацией и адаптацией людей, которые находились в зоне боевых действий. И, конечно, часто люди в храм приходят со стороны, они про Церковь почти ничего не знают, просто попали в тяжелую ситуацию и во многом от отчаяния идут в храм. Они переживают кризис, а это очень тягостное состояние. И с ними должен поработать профессионал, который будет и специалистом, и миссионером. Например, пришел человек в горе, и надо понять, на какой стадии горевания находится этот человек, как именно он переживает свое несчастье, какие ресурсы можно ему предложить, на какие вопросы он должен получить ответ, чтобы ему стало легче, и так далее.

    — А разве священник не может это делать?

    — Дело в том, что не каждый священник это делать умеет. Священнослужителей пока не учат, например, психологии горя. Поэтому тут можно наделать ошибок. Вот, скажем, если вдруг придет человек и скажет, что он хочет себя убить, то что должен сделать батюшка?

    — Если священник станет говорить о том, что это великий грех, это что, будет ошибкой?

    — Почему?!

    — Да потому что, если человек задумался о самоубийстве и желает закончить жизнь, он уже не верит Богу! Или как минимум верит Ему недостаточно, не доверяет. Поэтому на него богословские аргументы не действуют. Он пришел с внутренней болью, и его сначала надо суметь понять, принять, утешить, а потом уже и дать нужный и понятный ему совет. И непременно привести такие аргументы, которые бы он понял и мог бы оценить, а не выстраивать сложные богословские конструкции или проповеди читать. Кроме того, надо определить тип личности, быстро и профессионально оценить его состояние и степень его адекватности, а также, задавая вопросы, стараться понять степень его решимости. Скорее всего, священник без специальных знаний и опыта работы с суицидентами сделать это не сможет. Ведь одному в такой ситуации надо рекомендовать лекарство — антидепрессанты. Другому — почитать понятную книгу, а третьего надо нагрузить посильным служением, помочь, пожалеть и так далее.

    православный психолог

    Настоятель храма Воскресения Христова на Семеновской архимандрит Августин совершает литию. За ним второй справа помощник настоятеля и алтарник Михаил Хасьминский

    — Но ведь раньше никогда психологов при храмах не было.

    — Конечно, не было. Раньше много чего не было: ни психологов, ни психиатров, ни антидепрессантов. Раньше и люди были мудрее, да и кризисы протекали проще. Конечно, у них тоже умирали близкие или были какие-то проблемы в семье, но они внутренне были устроены иначе. Например, будучи православным, можно понять, в чем состоит смысл жизни и страданий, зачем создавать семью и так далее. Раньше люди в большинстве своем знали ответы на эти вопросы. Сейчас совсем не то.

    Раньше никому бы в голову не пришло сказать «не плачь» человеку, у которого только что умер близкий. Были даже ритуалы плача, институт плакальщиц. Когда кто-то умирал, его все спокойно оплакивали, если можно так выразиться. Никто не уводил в сторону детей и не врал им, что дедушка надолго куда-то уехал.

    Или разводов тогда почти не было, потому что люди семьями приходили к мудрому батюшке. Сейчас кто так приходит, много ли таких людей? Разводов огромное количество, но люди если и идут куда-то, то скорее к светскому психологу, в основе воззрений которого нет Божиих законов как абсолютной системы координат. Ну, соответственно, и структурировать ничего не получается. Вот и оказывается, что психологов много, а психологическое состояние населения оставляет желать лучшего.

    — Тут можно заметить, что в этом есть своя логика. Если психология — это наука, то она должна описывать психологическую реальность, а не оценивать ее по принципу «хорошо» или «плохо».

    — Но ведь эти оценки — тоже интерпретация психологической реальности! Я убежден, что большинство психологических проблем современного человека возникает оттого, что люди не выполняют заповеди Божии.

    Безоценочность секулярной психологии — это примерно то же, как если бы санитарный врач на вопрос «руки мыть — это хорошо или плохо?» отвечал, что не может дать однозначного ответа. Это было бы нормально? Мой опыт убеждает меня в том, что почти любая кризисная психологическая проблема на самом деле упирается в проблему духовную. Уточню: речь именно о психологических проблемах, а не о психиатрических. Там, конечно, причины могут быть в соматике, в наследственности, в сопутствующих заболеваниях.

    Профессиональное душеведение

    — Каким людям нужен православный психолог? Маловерующим или даже просто впервые пришедшим в храм? Или воцерковленным тоже?

    — Есть и очень верующие люди, которые обращаются к психологу. Ко мне на консультацию приходили даже настоятели храмов. Они тоже могут, например, тяжело переживать смерть близкого человека или советоваться о проблемах в семье.

    Проблема бывает еще и в том, что некоторым священникам просто не удается говорить на одном языке с приходящими к ним людьми. Их правильные рекомендации — смиряться, терпеть, молиться и поститься — часто может воспринять лишь духовно опытный, глубоко верующий человек. А ведь даже среди давно воцерковленных далеко не все такие.

    Допустим, в храм впервые пришел человек, у которого определенные проблемы в семье, ссоры с женой и так далее. И ему батюшка, например, справедливо указывает, что нужно снисходительно относиться к слабостям жены и ее нервам. И добавляет, что если в данном случае человек не может терпеть тяготы и немощи другого, то это может быть следствием его собственного гордого устроения.

    Какая, очень вероятно, будет реакция этого нашего гордого человека? Он скажет: «Что Вы мне тут говорите? У меня гордыня? Да с какого перепугу я вообще должен снисходить до ее дури?»
    Поэтому с этим человеком еще нужно суметь поговорить так, чтобы его первый приход в храм не стал последним. И психологу зачастую проще понять нецерковного человека и быть понятнее ему, но одновременно являться тем звеном, которое нужно, чтобы человек не только пришел в Церковь, но и остался там навсегда.

    православный психолог

    После окончания однодневного семинара — фото группы с руководителем центра и ведущим тренинга Михаилом Хасьминским

    — Существует представление, что православный психолог — какой-то лузер, у которого просто не получилось стать светским профессионалом. И вот он назвал себя православным и переключает на себя какое-то количество людей только за счет конфессиональности.

    — Соглашусь с тем, что нет православных гинекологов, православных стоматологов или православных математиков. Кто же такой тогда православный психолог? Я думаю, что это психолог, но при этом внутренне православный человек, который работает, рассматривая душу человека с точки зрения православной антропологии*. С этой точки зрения он и старается понять другого человека, да и ответственность у него выше. Православному психологу предстоит отвечать не только перед клиентом, но и перед Богом за то, что он сделал или посоветовал. Поэтому он должен тщательно взвешивать все, что он говорит и рекомендует, бережно относясь не только к тому, кому помогает, но и к его душе.

    Кстати, дословно с греческого психология — это «душеведение», и психолог — это, соответственно, «душевед». В каком-то смысле секулярная психология присвоила себе это название. Ведь если вы отрицаете душу человека (а в большинстве школ светской психологии она отрицается), то как вы можете ее «ведать»? А вот, например, преподобные Сергий Радонежский и Феофан Затворник, да и вообще святые отцы, не имели, разумеется, диплома психолога, но тем не менее душеведами они были отменными. Так что православные психологи не только существуют, но и зачастую лучше помогают людям, чем психологи светские. В кризисных ситуациях — точно лучше.

    — А цели у православной и светской психологии совпадают?

    — Психология многогранна, но если рассматривать помощь людям в тяжелых обстоятельствах, то не секрет, что многие светские психологи чаще всего ставят целью просто успокоить человека, снова сделать его жизнь комфортной. Отсюда нередко появляются у них и советы такого рода: «Муж изменил? Не переживай! Найди любовника и наставь ему рога!»

    — Правда, что ли?

    — Я не шучу ни капли. Подобные вещи советуют даже известные психологи, причем публично, в прессе, ТВ, глянцевых журналах. Сейчас многое в светской среде построено именно на чувствах и удовольствиях. Главное — убрать переживания. А как? Ну, например, сделать то же самое — скажем, изменить в ответ на измену. И всё, вы квиты, можно успокоиться. Это вполне логично в той системе координат.

    Часто у них нет ориентации на изменение души, они занимаются только досаждающим симптомом. Болезнь души при этом остается. Так и ходят годами. А вот отправить человека к настоящему Врачу, который его исцелит, — это психология совсем другого уровня. Ведь самый главный помощник, как мы знаем, это Господь. Наша итоговая задача, насколько это возможно, привести человека к Богу, потому что Он и будет самым лучшим лекарством.

    Про Мишу, который заговорил

    — Как Вы стали совмещать православную и кризисную психологию?

    — Работая в Онкоцентре, ты, естественно, работаешь и со смертельно больными людьми, и с их близкими. Ты видишь трагедии, боль, страдания, страх в душах этих людей, неверие, отчаяние.

    А в детском хосписе, где я помогал как психолог- волонтер, все это еще умножено в разы. Первого моего маленького пациента звали Миша, ему было около тринадцати лет. Он уже умирал и лежал дома. В семье были еще братья и сестры, а он один лежал, ни с кем не разговаривал. И никто не знал, как ему помочь. Я его маму спрашиваю, в чем причина. Она в ответ: «Не знаю. Сын какое-то время назад замкнулся в себе, и всё. И с нами не общается, и с братьями и сестрами тоже не общается». А у меня тогда опыта совсем мало было. Я по большому счету не знал, что тут делать и говорить. Я помолился. У меня с собой был диск с записью звуков природы: шума дождя, прибоя, щебета птиц в лесу и так далее. И я подумал, что, возможно, ему поможет какая-то релаксация. Я предложил дать ему послушать этот диск в терапевтических целях (есть такое направление NST — Natura Saund Terapy). И буквально через несколько дней его мама мне позвонила и сказала, что, несколько раз послушав эти самые звуки природы, Миша вдруг заговорил с ними. И тут уже выяснилось (он рассказал маме), что он однажды в углу своей комнаты явственно и абсолютно реально увидел пугающий огонь и страшные маски, которые корчили ему жуткие рожи и кричали, что он очень скоро умрет. Ребенок испугался и замкнулся в себе.

    Я опускаю подробности, но по некоторым признакам было понятно, что это не просто галлюцинация. Слушая его, и я понял, что речь идет об инфернальных воздействиях, что темные силы есть и они реальны. Сам я был тогда совершенно невоцерковлен, но поехал в Высоко-Петровский монастырь, захожу, а мне навстречу идет священник, ныне уже покойный, отец Борис. Я к нему. Благословение еще не умел брать, подошел и просто говорю: «Вот, батюшка, так и так, такая вот проблема». Он говорит: «Поехали». Я говорю «Только там денег нет». Он в ответ: «Да и не надо ничего». Сразу и поехали. Он соборовал мальчика, и у него эти страхи прекратились. Через некоторое время Миша умер, но страхов у него больше не было, а вера была.
    Та история произвела на меня большое впечатление. Я стал захаживать в монастырь на Петровке. Скоро я понял, что многого в этой жизни явно не знал и что надо для реальной эффективной помощи применять и другие ресурсы, не прописанные в учебниках, но существующие уже два тысячелетия.
    Когда, например, пытаешься умирающим онкобольным помочь реально, то видишь, что есть какой-то барьер, в который ты упираешься, и твоя светская психология дальше помочь не может.

    — То есть любой психолог в это упирается?

    — Тот, который работает с тяжелобольными, сталкивается со смертью, сильнейшими кризисами, — да, конечно. Ведь в таких случаях понимание проблемы часто выходит за границы этой жизни. Мы с коллегами пробовали разные методики, пытались адаптировать и психоанализ, и какие-то гуманистические школы. Но нет, это не помогает, когда ты работаешь с реально умирающим человеком. Ты можешь, конечно, пересказать, что, например, говорил Виктор Франкл, — это красиво, но обычно совсем не работает и не утешает.

    — Но ведь если ты в своей работе как православный психолог будешь иметь дело с невоцерковленным смертельно больным человеком, ты же не будешь, не сможешь просто его катехизировать?

    — Да. И тут встал уже другой вопрос. Все правильно, большинство людей, с которыми приходилось общаться, как раз и не могли получить так необходимую им духовную поддержку, потому что не были верующими. И стало понятно: чтобы им помочь, надо сказать что-то такое, чтобы они поверили. И опять же, дежурные слова не подходили.

    И несмотря на обилие книг, в том числе богословских, обнаружилось: того, что в доступном и понятном виде сразу бы западало неподготовленным больным в душу, крайне мало. И мы стали подобные материалы собирать по крупицам, в том числе какие-то аргументы науки в пользу реальности религиозных феноменов, например, жизни после смерти. Мы искали там, где, условно говоря, духовное и научное смыкается. Разумеется, я не призываю поверять веру наукой, но если авторитет науки кого-то может поддержать на пути к вере — то почему нет?
    Так и нарабатывался какой-то опыт. А параллельно шло и мое воцерковление. Потом появились определенные программы, в том числе реабилитационные, которые хотелось продвигать шире.
    Вообще, каждому человеку на самом деле приходилось говорить что-то свое, избегая деклараций и дежурных фраз. То есть пытаться в том числе и по-своему привести к вере. И все это надо было делать исключительно тактично, потому что больные были разные. Причем дополнительная сложность была в том, что больные преимущественно искали не самой веры, потому что если бы они ее хотели, то она бы давно уже у них была. Они хотели доказательств. И надо было достаточно широко и глубоко копать, чтобы эти объективные, понятные, логичные доказательства им в какой-то степени предоставлять.

    — Доказательства чего?

    — Той же загробной жизни. Или того, что сознание — это не продукт деятельности мозга. Все эти аргументы позже вошли во многие мои материалы, книги и статьи. Хотя миссионерству и катехизации я нигде специально не учился.

    Ну и, конечно, условия для работы в Онкоцентре были не очень подходящие. С помещениями там было сложно, иной раз приходилось работать прямо в ординаторской вместе с врачами. Это, конечно, не формат для общения с тяжелобольными.

    И тут архимандрит Августин (Пиданов), настоятель храма Воскресения Христова на Семеновской, узнал о нашей работе и посчитал, что это важное социальное служение, которое должно развиваться в Церкви.

    — Какое именно?

    — Психологическая помощь людям в кризисных ситуациях. Он написал рапорт Святейшему Патриарху Алексию II. В ответ на этот рапорт Патриарх Алексий и благословил создание нашего кризисного центра. Это было 29 октября 2006 года. О своем благословении на создание нашего центра Патриарх сказал через несколько дней в докладе на епархиальном собрании. Это явилось своего рода переломным моментом для центра. Про нас узнали люди, журналисты, так все это и заработало. Первыми, кстати, были сотрудники журнала «Нескучный сад». А уже благодаря их публикации мы и познакомились с многолетним моим другом и партнером Дмитрием Семеником, который к тому времени уже открыл один сайт из будущей звездной группы. Это был сайт «Пережить.ру».

    Мы не вторгаемся в компетенцию священников

    — А приходят к вам люди потому, что у них не сложилось общение со своими приходскими батюшками?

    — К нам приходят разные люди из совершенно разных приходов. И, признаюсь, иногда (но не очень часто) рассказывают о том, что им что-то не понравилось в общении со священником. И они уже потом чаще всего к этому священнику не возвращаются. Может быть, идут к другому. А православный психолог не священник, но вроде как не чужой человек. И, конечно, верующие часто обоснованно боятся обращаться к светским психологам. Ведь если человек с определенным мировоззрением услышит «авторитетные советы» на тему «ну и ты погуляй, полюби себя, плюнь на всех», то возникнет, как сейчас говорят, когнитивный диссонанс — как минимум.
    Православному психологу, конечно, видны ошибки душепопечения, которые иногда совершают священники именно в психологическом аспекте. Причин у этих ошибок много. У меня, например, на одну консультацию отводится не меньше часа, а священники часто находятся в постоянном цейт­ноте и даже такого времени для разговора им взять неоткуда. Есть и другие ошибки, которые допускаются в трудном и многогранном пастырском служении. И вот я систематизировал эти вопросы, проанализировал, как этих ошибок избежать, и поделился мыслями с несколькими архиереями. Я не ожидал такого интереса к этой проблеме. И уже через некоторое время по благословению правящих архиереев я проводил в различных митрополиях семинары по психологическим аспектам пастырского душепопечения. И сейчас продолжаю делиться этими знаниями со священниками тех епархий, куда меня приглашают.

    — И какая была реакция у священников на рассказы об их возможных ошибках? Не было ли отторжения?

    — Отторжения не было ни у кого, ни разу и ни с кем. Напротив, в целом это вызывало большой интерес, хотя отдельных батюшек, как я видел, это и не слишком волновало. Но я услышал много добрых откликов и благодарностей, в том числе в Минской духовной академии.

    Меня во время этих семинаров часто спрашивают: ну хорошо, с ошибками более или менее ясно, они у всех есть, у любого человека. А что, собственно говоря, делать, как их исправлять? И тут я предлагаю наш реальный, наработанный опыт в миссионерском служении и социальной и психологической работе с людьми, которые находятся в кризисных состояниях, — то, что мы уже много лет делаем на форумах и сайтах группы «Пережить.ру», и те материалы, которые мы используем. Ведь мы видим реальную отдачу от нашей работы, благодаря хотя бы обратной связи в Интернете, на форумах и в соцсетях.

    — Мы — это кто?

    — Психологи нашего Центра, авторы сайтов группы «Пережить.ру», администраторы, модераторы форумов, волонтеры. Мы предлагаем прак­тический опыт православной кризисной помощи, делимся им, пытаемся его популяризировать.

    — А бывает, что Вы своих пациентов отправляете к священнику?

    — Не просто бывает, а практически всегда так и происходит. Если человек, например, попал в реанимацию, то будет странно, если его будут там держать до самой выписки из больницы. Ведь для дальнейшего лечения существуют другие отделения и другие врачи-специалисты. У нас очень тесный контакт со священниками. Наша психологическая служба — это как раз что-то вроде реанимации в больнице. Реанимировали пациента — теперь его надо отдавать терапевтам, чтобы они его долечили. А бывает, впрочем, и наоборот. Многие московские священники к нам отправляют людей, если видят, что у человека проблема не только (не столько) духовная, но и психологическая.

    Но вообще у нас существует непреложное правило: мы никогда не вторгаемся в область духовного окормления. У нас просто нет ни благословения, ни власти, ни опыта, ни знаний, ни сил заниматься этим. У нас другая задача — по возможности привести человека к тем, у кого такие знания и силы есть, а совместными усилиями привести страдающего к Богу. Поэтому очень важно, чтобы человек выбрался из кризиса благодаря не только оказанной психологической помощи, но и обретенной вере. Часто, чтобы выйти из кризисной ситуации, человек должен изменить свою жизнь, построить ее на христианских началах.

    Читайте также:

    Люди на пороге. Как неправильно встречать человека в храме

    Справка «Фомы». Михаил Игоревич Хасьминский

    Кризисный психолог. помощник настоятеля Патриаршего Подворья храма Воскресения Христова на Семеновской, руководитель Центра кризисной психологии, главный редактор сетевого журнала «Русская православная психология», главный эксперт группы сайтов «Пережить.ру», член ассоциации онкопсихологов России.

    Родился в 1969 году, окончил Московскую высшую школу милиции. Майор милиции. Психологическое образование получил в Академии МВД России. Работал в онкологических учреждениях, более трех лет — в хосписе для детей с онкологическими заболеваниями. С момента создания Центра кризисной психологии является его бессменным руководителем. Женат, растит сына.

    Справка «Фомы». православный кризисный центр

    Православный центр кризисной психологии при храме Воскресения Христова на Семеновской создан по благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II, существует с 2006 года. Сейчас в нем работают пять психологов. Основная специализация — психологическая помощь людям в кризисных ситуациях. Это смерть близких, развод, пережитое насилие, тяжелые соматические болезни. С прошлого года Центр занимается и разработкой программ психологической помощи беженцам и людям, которые находились в зоне боевых действий — в первую очередь это преодоление посттравматических стрессовых расстройств (см. подробнее в ноябрьском номере «Фомы» за 2014 год). Центр работает в плотном взаимодействии с группой сайтов «Пережить.ру».

    Источник: http://foma.ru/psiholog-v-hrame.html

    Православный психолог

    православный психолог

    центр духовной психологической помощи

    (По благословлению Отца Гермогена)

    А почему так живем? Да потому что без Бога живем. Это поговорить о Нем мы мастаки, а жить с Ним не можем. С ним сложно жить. Это надо Любовью быть, а мы далеки от Нее. И если бы Христос снова пришел, мы бы Его опять распяли! Потому что не можем с Ним. Потому что мы не Любовь вовсе. Вот потому так и живем.

    «Что вы зовете Меня: Господи! Господи! — и не делаете того, что Я говорю?»

    (Евангелие от Луки, 6, 46)

    Повреждение духовное обязательно влечет за собой повреждение душевное, а затем и телесное. Вот краткая причинно-следственная связь возникновения большинства болезней и негативных ситуаций. Поврежденная душа, как результат повреждения духовного — причина почти всех заболеваний физического плана. Восстановление повреждения духовного ведет к восстановлению повреждения душевного, обретению целостного состояния и болезнь на физическом плане просто уходит. Притча о блудном сыне, поведанная Иисусом Христом в Новом Завете, очень хорошо отражает эту проблематику. Глубокое духовное повреждение включает в человеке программу самоуничтожения и он неосознанно притягивает ситуацию или болезнь для ухода из этого мира.

    Православная психология

    Православная психология — это дисциплина о одухотворенной душе и процессах ее одухотворения в состоянии постоянного триединства Духа, души и материи. О причинно — следственных связях явлений и событий. О обретении человеком целостного состояния, когда не проявленная суть человеческой вечной природы — Дух, обличенный в одежды обновленной души и одухотворенной материи, являют нам человека нового, глубоко осознанного, цельного в своем проявлении и единстве с Творцом.

    Очень важно уточнить один момент: состояние духовного, православного психолога должно быть выстрадано самим с п ециалистом в этом направлении, который опытно и постоянно познает закономерности и процессы одухотворения человеческой души и рождение человека нового. Иисус Христос говорит, что не увидим Царствия Небесного, если не будем рождены дважды. Православный психолог сам должен быть путником веры и жить любовью. Этому не возможно научить ни за год, ни за пять лет. Иначе, говоря о духовной психологической помощи, мы получим явление уродливое и весьма вредное.

    (СПАС — центр духовной психологической помощи, Псков)

    Источник: http://www.cdpspas.com/

    Читайте также:

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

    2017-2023 © Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов статьи

    Контакты